"Валерий Замыслов. Огнем и мечем ("Иван Болотников" #2) " - читать интересную книгу автора

из молодых, и чтоб головой был крепок, а то сраму не оберешься.
Отбирали долго, усердно, пока не остановились на двух казаках: Илейке
Муромце и Митьке Астраханце. Парни толковые, башковитые, хоть обоих "во
царевичи".
- Нарекайте, атаманы-молодцы, - обратился Федор Бодырин к казакам. -
Кого назовете, тому и быть Петром.
Долго судили да рядили, покуда не взобрался на бочонок Митька
Астраханец.
- Послухайте меня, братья-казаки! Спасибо за великую честь, но быть мне
царевичем не можно. Я на Москве никогда не бывал и московских порядков не
ведаю. Пущай Илейка во царевичах ходит. Ему Москва не в диковинку.
На том казаки и "приговорили". Илейку облачили в боярский кафтан,
усадили на белого коня, подали саблю в золоченых ножнах. Муромец
приосанился, горделиво повел черной бровью, воскликнул:
- А будет вам за то любовь наша! Жалую всех зипунами, казной и хлебом.
Есаулов и сотников - поместьями, атамана - шубой с моих царских плеч! Жить
всем вольно, в достатке, почестях, без тесноты боярской!
Казаки довольно загоготали:
- И впрямь царевич, дьявол!
- Эк, выворотил. Любо, Илейка!
На бочонок поднялся Федор Бодырин.
- Кажись, не промахнули, атаманы-молодцы. Видит бог, истинный у нас
царевич. Об Илейке же отныне забыть. Не было и не слышали такого казака.
Перед вами сын государя Федора Иваныча - Петр Федорович, кой после долгих
скитаний объявился в нашем войске. Не забывать оного ни днем, ни ночью, не
выдавать ни под кнутом, ни на дыбе, ни на плахе. Умереть всем за царевича! А
ежели кто язык высунет, того сказним по казачьему обычаю. Оберегайте,
пестуйте царевича, служите верой и правдой. Но и ты, Петр Федорыч, не забудь
наше радение. Будь своему слову крепок. Любо ли гутарю, атаманы-молодцы?
- Любо, батько! - взревело войско.
- А коль любо, целуйте крест Петру Федорычу. Отче, неси крест и икону!

Самовольно покинув городок, три сотни казаков поплыли вниз по Тереку к
реке Быстрой; поплыли к набольшему войсковому атаману Гавриле Пану.
Терский воевода Петр Головин, услышав о Петре-царевиче, осерчал.
- Дело воровское, изменное. Мало на Руси одного самозванца, ныне еще
появился. Богоотступники!
К воровским казакам немедля выслал голову Ивана Хомяка.
- Самозванца в оковы - и ко мне!
Но казаки Илейку не выдали. Прогнав Хомяка, отплыли из войскового
городка на море. Стали неподалеку от устья Терки на острове.
Воевода Головин вновь и вновь присылал своих гонцов; грозил,
уговаривал, норовил подкупить старшину. Но Федор Бодырин и его есаулы
неизменно отвечали:
- Царевич Петр - истинный. Мы ему крест целовали. А коль силом
сунетесь, отпор дадим!
Слухи об отважном атамане и Петре Федоровиче облетели все казачьи
юрты*. Служилый люд, бросая городки и станицы, повалил к Бодырину. Едва ли
не все терское войско собралось на бунташном острове.
______________