"Валерий Замыслов. Огнем и мечем ("Иван Болотников" #2) " - читать интересную книгу автора

отчем крае, сколь мечтал земляка в скитаниях встретить! И вот свиделся.
Разговоров, расспросов-то было!
- Жаль Пахома, жаль мужиков, что в землю легли. Эк голодень мир
покосил... А Василису, речешь, три года назад видел? Как она?
- Все тебя ждала, Иван Исаевич. А тут, в самую затугу, всем селом на
Москву подались. И Василиса с нами. В Белокаменной на цареву житницу пошли.
Царь Борис повелел голодных да сирых деньгами и хлебом оделить. Мы-то к
амбарам полезли, а Василиса на кремлевском холме осталась. Никитку свово
пожалела. Смяли бы мальца в экой давке.
- Никитку?.. Какого Никитку, друже?
- Как какого? Да ты что, Иван Исаевич, аль не ведаешь? Чай, сына твово.
- Сына?! - ошарашенно выдохнул Болотников. Задрожала борода, комок
подступил к горлу. Расслабленно опустился на походный стулец. - Сына,
речешь? А я-то, пень березовый, и не чаял, что Василиса понесла. Да сколь же
Никитке лет?
- Сколь? Да те, поди, лучше ведать. Ты-то после Крымского набега* в
Поле бежал, а женка твоя зимой родила. Вот и прикинь.
______________
* В 1591 году.

- Бог ты мой! Да ему ж под шестнадцать. Мужик!
Иван Исаевич в смятении заходил по шатру, глаза его счастливо
искрились. Ступил к спящему Нечайке, растолкал.
- Чё, батько? - поднял сонные, опухшие глаза Бобыль.
- Кличь содругов, кличь немедля!
- На совет, батько? Да ить ночь.
- Кличь! Праздник у меня ныне. Бочонок вина кати!
- Бочонок? Стрелой, батько!
Вскоре Мирон Нагиба, Федор Берсень и Устим Секира были в воеводском
шатре. Иван Исаевич облачился в нарядный малиновый кафтан с золотыми
нашивками. Улыбчиво поглядывая на дружков, молвил:
- Не серчайте за час неурочный. Славную весть доставил мне Семейка
Назарьев... Сын объявился, други. Сын! Никита Болотников! Хочу выпить с вами
за чадо свое.
- Да откуда оно свалилось, батька? - подивились содруги.
Болотников повернулся к Берсеню.
- Поди, не забыл Василису?
- Василису? - нахмурил лоб Федор. - Та, что на заимке бортника Матвея
жила?
- То жена моя невенчаная, друже. Помышляли на Покров свадьбу сыграть,
да бог по-своему распорядился. Я козаковать убрел, а Василиса, вишь ли,
сыном одарила. Выпьем за Никиту, други!
- Выпьем, батька!
- С сыном тебя! Дружно подняли чарки.

Утром выступили на Лугани.
Иван Исаевич неотлучно держал подле себя Назарьева. Вдругорядь
расспрашивал Семейку о богородских мужиках, голодном лихолетье, скитаниях по
Руси.
- Всяко было, Иван Исаевич. Шли на Москву артелью. Чаяли царевой