"Валерий Замыслов. Огнем и мечем ("Иван Болотников" #2) " - читать интересную книгу автора

целовал. Дьявол ему подручник!
- Врет Шуйский о погибели Дмитрия! Врет о воровстве и чернокнижестве.
То злой навет! Жив наш государь!
Глашатай, свернув грамоту в кожаный футляр, отъехал к войску. Михаила
Нагой зло скривил пухлые красные губы.
"Святотатцы! Крепость пушками разнесу, воров саблями посеку. Скорей бы
наряд подоспел".
Пушкарский наряд отстал на пять дней пути. Последнюю неделю лили дожди,
дороги стали грязными и разбитыми. Тяжелые подводы с ядрами, пищалями и
пушками остались далеко позади.
Кузьма Смолянинов несусветно бранился. Что ни день, то напасть! Только
миновали сельцо, ступили на мост через речонку - и первая же подвода ухнула
в воду. Придавило возницу, ушли на дно бочонки с порохом.
Голова, большой, рыжебородый, свирепо закричал:
- Зелье! Зелье спасайте!
Сам, не дожидаясь, пока "даточные" люди кинутся в речку, тяжело
плюхнулся воду.
- Крючья, крючья, черти!
Зелье с грехом пополам удалось вытащить на берег. Смолянинов осмотрел
мост и вновь закипел:
- И куды токмо глядят власти уездные! Головы бы поотрыцал, лежням
треклятым!.. Плотники! Ну чего рты раззявили? Лес рядом. Валите сосну. Да
спешно, спешно, дьяволы!
"Даточные" с топорами и пилами кинулись к бору. Пушкарский голова,
тяжело отдуваясь, принялся стягивать с себя сырую рубаху. Недовольно бурчал.
Обоз громадный, а дорог путных нет. Что ни мост, то падает воз, что ни гать,
то трухлявина. А пушка - не соломина, в одном лишь "Медведе" полтысячи
пудов, да стан с колесами за двести. А ядра? А бочки с порохом, ямчугой* да
картечью? На одного "Медведя" с оснасткой шесть десятков подвод да сто
двадцать лошадей надобны. Уйма! Да кабы лошади были! Наберись после таких
перевозов!
______________
* Ямчуга - селитра.

Большое хозяйство у Кузьмы Смолянинова. Были в его наряде не только
пушкари, пищальники и затинщики, но и кузнецы и плотники, возницы и
землекопы. А скарбу? На подводах гвозди и подковы, топоры и пилы, лопаты и
кирки, веревки и подъемные снасти, фонари и свечи, деготь и запасные колеса,
хомуты и конская упряжь... Не перечесть! А кулей с овсом, а возов со снедью!
Поспеть ли тут за ратью воеводы Нагого! Тот ежедень гонцов шлет, серчает,
поторапливает. Без пушек-де крепостей не берут, поспешай, коль в опале не
хочешь быть, Куземка.
Но как голова ни усердствовал, как ни бранился, а царево войско все
больше и больше отрывалось от пушкарского наряда.

Лишь только через неделю гонцы донесли:
- Наряд в семи верстах, воевода!
- Наконец-то! - обрадованно воскликнул Михайла. Все эти дни он
бездействовал. Войско обложило Кромы, но на приступ не шло: Нагой ждал
подхода пушек.