"Валерий Замыслов. Огнем и мечем ("Иван Болотников" #2) " - читать интересную книгу автора

черные, серые и рыжие шапки, позвякивали уздечки. То был передовой полк
Федора Берсеня.
Широкое медное лицо Смолянинова покрылось испариной, глаза недобро
сощурились.
"Смело идут, крамольники. Подпушу поближе. Лишь бы пушкари не дрогнули.
Не дай бог, коль ране меня выпалят".
И когда до перелеска осталось не более трех десятков саженей, голова
взмахнул рукой.
- Пали по супостату!
Рявкнули мощные "василиски" и "гаковницы", "гауфницы" и мортиры, осыпав
ядрами и картечью войско повстанцев. Сотни коней и наездников грянулись
оземь. В грохоте пушек послышались испуганные выкрики, стоны раненых, ржание
лошадей.
Вершники в замешательстве бросились вправо и влево к перелеску, но с
обеих сторон их косил смертоносный дроб пищалей и пушек.
То был страшный час для повстанцев; враг бил в упор, усыпая дорогу и
поле телами поверженных.
Болотников находился в Большом полку. Услышав неожиданные залпы пушек,
встревожился.
- Откуда?! Откуда здесь пушки? Где дозор? - резко повернулся к
стремянному. - Скачи в Передовой. Что там?
Стремянный огрел плеткой коня, полетел. На встречу уже неслись вестовые
Федора Берсеня.
- Беда, воевода! На вражий наряд напоролись. Там сотни пушек. Гибнет
полк! Что Берсеню сказать?
Болотников вскочил на коня, кровь прилила к лицу, тяжелая ладонь до
боли стиснула рукоять меча.
Примчали новые вестовые.
- Берсень отступает!
Начальные глянули на воеводу.
- Что надумал, Иван Исаевич?
Нечайка Бобыль, горячий, порывистый, выхватил из ножен саблю.
- Прикажи, батька. Айда на ворога!
Болотникова и самого неудержимо тянуло ринуться на неприятеля, и был
уже миг, когда он, так же как и Нечайка, хотел сверкнуть над головой тяжелым
мечом, но все ж укротил себя.
- Не знавши броду, не суйся в воду, - мрачно и хрипло выдавил он. -
Отступать... Отступать всему войску.

Глава 8

"ЛИСТЫ" БОЛОТНИКОВА

В стане Михаилы Нагого праздник. Победа свалилась нежданно-негаданно.
"Ай да Кузёмка! Ай да голова! - ликовал боярин. - Славно побил мятежную
рать!"
Но вслух о том не высказывал, говорил иное:
- То моим помыслом содеялось. Это я велел Куземке воров бить.
Воеводы же "во товарищах" таем посмеивались:
- Горазд брехать Михаила Александрович. Ловок, похвальбишка. Вон уж и