"Курт Занднер. Сигнал из космоса " - читать интересную книгу автора

в его сарае. За участие в полевых работах он вознаградил меня поношенными
штатскими брюками и допустил к своему столу. Вот каким образом я осел в
Грюнбахе. Невзирая на голод и на хаос, о которых наглядно свидетельствовали
тогда и бледные лица людей, и развалины городов, ныне я все-таки вспоминаю
то время как пору моих самых смелых надежд на что-то новое, на будущее,
пусть суровое и трудное, но все же сулящее победу духовного, разумного
начала.
Когда общая ситуация более или менее упорядочилась, мне удалось после
многочисленных письменных обращений и долгих ожиданий получить место
научного сотрудника в университетском институте соседнего города X. Теперь,
после краткого очерка моей биографии, я перехожу к описанию событий,
дальнейший ход которых - не известно, на какой срок, - прерван моим
заключением в этой палате.

Задумываясь над вопросом, когда и из-за чего все это началось и с
какого момента спокойное, даже слишком спокойное течение моих дней
постепенно уподобилось бурному вихрю, сразу вспоминаю вечер второго
сентября: именно в тот вечер впервые зародился у меня в мозгу некий замысел.
Утром того памятного дня я, как обычно, съел свой скромный завтрак,
состоявший из чашки чаю и хлеба с маргарином, и вышел без четверти семь из
дому, чтобы вовремя успеть на службу в город. До него было около шестнадцати
километров, и покрывал я их на велосипеде. Это обходилось дешевле автобуса и
сделало меня независимым от расписания рейсов. Самый факт, что мне
приходилось довольствоваться старомодным, уже почти смешным видом
транспорта, ясно показывает, что кривая моего экономического благополучия
поднималась вверх довольно слабо.
В институте в тот день все шло у меня по обычным рельсам. Из мрачных,
требующих ремонта помещений мне было отведено наимрачнейшее, с видом на
высокий, чуть не уходящий в поднебесье кирпичный брандмауэр и сваленные
рядом тонны мусора. За исключением нескольких ясных летних дней, я не помню
ни одного случая, когда я мог бы, проводя практические занятия со
студентами, обходиться без искусственного освещения. Занимался я с группами
студентов медицинского факультета, знакомя их при помощи допотопной
аппаратуры с первоосновами экспериментальной физики, - работа монотонная и в
конечном итоге дающая очень мало удовлетворения, и я выполнял ее вот уже
девятый семестр. В перспективе начальство обещало мне должность более
ответственную, дающую право на чтение лекций, но это обещание могло
осуществиться лишь после ассигнования финансовых средств на полную
реконструкцию физического института в соответствии с требованиями
современной науки. Однако в высших инстанциях с этим не спешили.
Изрядно уставший и ослабевший, как всегда к концу рабочего дня, около
восьми часов я прикатил на своем велосипеде в Грюнбах. Был ясный вечер с
пламенно-желтым закатом. Резким контрастом с сумрачными институтскими
помещениями, где я провел целый день, была рыночная площадь Грюнбаха,
залитая золотым, каким-то даже ослепительным светом. Свежевыкрашенные фасады
домов, большие витрины недавно открытых магазинов производили здесь, в
небольшом местечке с четырьмя тысячами жителей, впечатление искусственно
раздутой роскоши, тщеславного подражания большим современным городам.
Но домик на окраине, который занимали мы, скорее напоминал
средневековье. Казалось, что на его крошечных оконцах, тускло отражавших