"Вячеслав Запольских. Хакербол " - читать интересную книгу автора

Тут трувер почувствовал сильный толчок в спину, голова его мотнулась,
рассыпая обрывки галантного сюжета, так и не получившего дальнейшего
развития. Кругом темнота, хоть глаза выколи. Из темноты этой доносятся
чьи-то быстрые, по-звериному легкие шажки взад-вперед, сопровождаемые
повизгиванием и подлаиванием. Донесся до слуха Зебалдуса и сонный рык
какого-то крупного животного. Внезапно в абсолютную темноту упал треугольник
ржаво-тусклого света. Раскрылось крошечное слуховое оконце над дверью
баронского зверинца - да, здесь в клетках влачили существование нумидийский
медведь и марокканский лев, рысь и леопард, бесхвостые берберийские
макаки-маго и даже диковинный страус. И здесь же, разделяя судьбу этих
хворых и смрадных тварей, судя по злорадной тираде прильнувшего к слуховому
оконцу Озантрикса, предназначено было истлевать и покрываться ранними
морщинами похотливому Зебалдусу, дерзнувшему в мыслях своих... И вообще,
только михрютка тупорылый может вот так радостно прискакать, будто его тут
действительно ждут, накормят, напоят и спать уложат.
Скорбь и обида, а затем ярость и боль родились в сердце обманутого
кавалера, и вышла из этого почерневшего сердца злоба не только в адрес
коварного Озантрикса, но ненавистна ему стала и капризная Алис, чью
бесстыдную распущенность старый барон решил побольнее ущемить, заманив
Зебалдуса в застенок, долженствующий стать склепом. А затем отвратительны и
гадки стали доктору каббалы даже пьяница-мельник и небесные певуны -
жаворонки, и водяной щебет реки Луары, и собственный его гнедой конь и,
наконец, сам себе он стал не очень приятен. Из четырех стихийных
первооснов - воды, земли, огня и воздуха - сотворил он ужасный Алгоритм Зла.
Прошли века. И вот то ли в жестокосердое время искоренения альбигойской
ереси, то ли в пламенно-дымные годы Жакерии, а может, под звуки "Марсельезы"
и звоны гильотинного лезвия рухнули и рассыпались прахом камни зловещих
коридоров запятнанного преступлением баронского замка, и ужасный Алгоритм
отлетел от полуистлевших костей своего творца. Так одно зло породило другое,
страшнейшее - зло неистребимое по самой магической природе своей,
настоявшееся за века, как старое вино (шато-флери?) в сумраке и прохладе
подвалов, накопившее за вечность ожидания неутолимую жажду действия,
самореализации и самовоспроизведения...
Гнутов утянул брови далеко на лоб, презрительно выпятил губу, но все же
смилостивился:
- Красиво. Квинтэссенция зла.
Потом скосил глаза на Стасика и продолжил уже без сочувствия и
снисхождения.
- Однако ты должен быть последовательным. По законам жанра должен
появиться какой-нибудь Ланцелот.
А поскольку мировое зло по твоей версии сконцентрировано в некий
абсолют, то вполне можно трахнуть по нему чем-нибудь иззубренным, двуручным
и заговоренным. Не Эскалибуром, так, к примеру, Алгоритмобоем. И всех делов.
И - пей, гуляй и веселись, настал тот день, когда кругом все люди стали
братья.
- Мало научно. Вообще, - неуклюже сомкнул ряды с Гнутовым Покрывайло. -
Недиалектично. Какое-то средневековье... Зачем?
- Вас двое, я один, - грустно сказал Стасик. - Моя идея обречена. Но
помните: каждая научная истина проходила через три этапа восприятия. Первый:
"Ересь и чепуха", втором: "В этом что-то есть"...