"Владимир Заяц. Глухомань" - читать интересную книгу автора

Утром, когда Виктор проснулся, Деревянко дома уже не было. Не
переставая думать о хозяине, он озабоченно позавтракал все теми же
консервами и начал рыться в рюкзаке. Извлек оттуда леску, круглую
коробочку с грузками и крючки. Рассовав все это по карманам, неторопливо
пошел к озеру.
Размеренная ходьба и пышная природа немного успокоили Виктора. Он с
удовольствием рассматривал все встреченное по пути - любовался, набирался
впечатлений.
Село было самое обыкновенное. По обе стороны неширокой пыльной улицы
белели домики с двухскатными, крытыми черепицей крышами. Трубы на них
выкрашены красной и синей краской. Вдоль заборов из жердей стояли
длинноногие подсолнухи, свесив тяжелые золотистые головы на шероховатые
стволы, а дальше простирались темно-зеленые картофельные поля.
На скамейке возле одного из домов сидела худощавая старуха в темном
платке, узлом завязанном на голове. Она в открытую, с простосердечным
любопытством рассматривала чужака.
Виктор скользнул взглядом по старухе и, вспомнив, что в деревне
полагается со всеми здороваться, громко произнес:
- Здравствуйте, бабуся!
- Дай бог здоровья, - охотно отозвалась та и тут же скороговоркой
выпалила: - Это ты и есть Деревянкин постоялец? - И, не дождавшись ответа,
сочувственно покачала головой. - Ну и хозяин тебе попался! Не приведи
господь! Анцихрист, да и только!
Бабка мелко и часто закрестилась.
- А что? Что такое? - не удержался от вопроса Виктор и, предчувствуя
беседу, присел на отполированную до блеска скамью.
- А то, - пугливым театральным шепотом проговорила старуха, делая
круглые глаза. - Оборотень он! Вот что!
Признаться, Виктор ожидал услышать нечто подобное. Известное дело:
село, темнота, предрассудки. Глухомань, одним словом. Однако здесь, в
деревне, старухины откровения произвели на Виктора совсем другое
впечатление, чем произвели бы в Киеве в кругу всезнающих друзей-скептиков.
- Видите ли, бабуся, - сказал Виктор, пытаясь собрать рассеявшиеся
мысли. - Это все - темные верования, которые... - казенным голосом
произнес он и, заметив иронию во взгляде старухи, умолк.
- Ты что, молодой человек? И впрямь думаешь, что мы здесь в темноте и
невежестве прозябаем, мхом прорастаем? У нас почти в каждой хате цветной
телевизор. Космонавтов смотрим. У меня брат в самом Киеве дровником
работает. Но нечисто с Деревянко, ой, нечисто! Хату его возьми, хотя бы.
Стоит она сейчас рядом с Ивановым перелазом. А раньше-то, раньше была
почти в огороде Евгены. За ночь и перелезла. Только на месте, где стояла,
земля развороченная, точно плугом перепаханная.
Лицо Виктора вытянулось от удивления.
- Не веришь? - загорячилась бабка. - А ты заметил, что в его хате печки
нет? Он всю зиму на лавке, как чурка, лежит и не дышит даже. Мертвый, как
лягушка во льду. Приходит весна, теплеет - он и оживает...
Это было уже слишком! Виктор Иванович встал, одернул пиджак и, выпятив
грудь, произнес:
- Я, знаете ли, бабуся, не в том уже возрасте, чтобы сказкам верить. И
вам не советую.