"Владимир Заяц. Славные парни - первопроходцы (Авт.сб. "Тяжелые тени")" - читать интересную книгу автора

респиратора. И гулять можно под теплым дождем, подставляя ему лицо. Не
нужна здесь кислотоустойчивая накидка!
Как он устал там. Если бы кто знал, как страшно он устал от бесконечной
войны с ветряными мельницами.
Ему не запрещали выступать. Более того: слушали, притом серьезно и
внимательно. Два раза выступления передавали по визору. Одно время он
вошел в моду, его даже приглашали в салоны.
Он был красноречив и умел выступать убедительно. "Зачем наращивать
энергоресурсы? - спрашивал Витторио. - Конечный продукт любого процесса -
тепло. Чем больше энергии мы потребляем, тем сильнее разогревается
атмосфера. Это уже заметно без термометра! Мы изжарим себя в конце
концов!"
Люди соглашались с его выступлениями и... продолжали наращивать темпы
энерговооруженности. Человечество создавало все более производительные
машины, которые при своей работе выделяли все больше тепла.
- Почему?! Почему вы это делаете? - часто спрашивал Витторио у
собеседников. - Ведь вы прекрасно понимаете, к чему все приведет!
Те опускали глаза и отвечали, что, дескать, они делают очень малую
часть того, с чем борется многоуважаемый Витторио. В сущности, от них мало
что зависит. Почти ничего!
- Да, - с горечью констатировал Витторио. - Каждый из вас делает свое
маленькое черное дело. И никто не отвечает за то, что получается в целом.
"Что же это такое? - с недоумением размышлял он. - Сила инерции? Или
инстинкт стадности? Почему в поведении человека так много
бессознательного, толкающего род человеческий и планету, где он обитает, к
гибели?!"
Витторио бежал от этой компании самоубийц, высокопарно именующих себя
"цивилизованным обществом".


- Ушел! Ушел от всех вас, безумцы, - говорил он вполголоса, пытаясь
вызвать у себя радостное настроение.
Но с удивлением ощутил, что на душе у него не стало радостнее. Какое-то
недоброе предчувствие томило его.
Витторио разбил палатку, забрался в нее и лег. С лица его не сходило
выражение озабоченности.
Постепенно мысли спутались, дыхание стало реже. Вечер, словно огромный
темно-синий зверь, весь в белых пятнах клочковатого тумана, подобрался
вплотную к палатке.
Вдруг Витторио вздрогнул и открыл глаза. Шаги... Или пригрезилось?
Сердце бешено колотилось. Были шаги, были! Витторио слышал их
совершенно ясно. Обычные человеческие шаги... Обычные ли? Ведь на планете
нет ни малейших признаков присутствия человека!
Витторио осторожно выглянул из палатки и замер, пораженный диковинным
зрелищем. Метрах в двадцати от палатки сидело на камне человекообразное
существо, похожее на кузнечика худобою длинных рук и ног. Сходство с
кузнечиком усиливала зеленоватая одежда с широкими, свободно ниспадающими
складками.
Освещенное призрачным светом местной Луны, существо казалось
нереальным.