"Михаил Зайцев. Порча на смерть ("Игнат Сергач" #01) " - читать интересную книгу автора

Годы и метры несоизмеримы, как много всего можно вспомнить, прошагав
жалких семь неполных метров от дверей чужого кабинета, где когда-то начинал
рекламным агентом, до двери в кладовку, где нынче находится твой, личный
директорский кабинет.
Дверь в кладовку-кабинет Игнат собственноручно выкрасил
темно-коричневой краской, чтоб отличалась от остальных
стандартно-белоснежных дверных панелей в коммунальном коридорчике. Поработав
дрелью и отверткой, посередине двери, чуть ниже, чем положено, Сергач
привинтил чеканную табличку с готической вязью: "Альфхейм". Чеканку сделал
знакомый художник за бутылку коньяка. Под готическими буквами художник
скопировал с эскиза Игната сложную составную руну, символизирующую
процветание. Дверную ручку в виде растопыренной птичьей лапы сделал тот же
художник, но уже за две бутылки и закуску.
Игнат вставил ключ в замочную скважину, обрамленную металлическими
перьями, повернул, дернул за птичий коготь, и коричневая, как кора дерева,
дверь отворилась.
Удручало отсутствие окон, радовала хорошая вентиляционная тяга. На
шести квадратных метрах поместились старинный двухтумбовый стол из
обработанного вручную ясеня со столешницей, обтянутой зеленым бильярдным
сукном, узкий, до потолка шкаф из грубо струганных еловых досок; допотопное
кожаное кресло с валиками вместо подлокотников стояло с одной стороны стола,
с другой находилось кресло хозяина, деревянное, с высокой резной спинкой,
похожее на трон. На полу кафельная плитка под гранит, на потолке карта
звездного неба, забытая астрологом Аркадием Аркадиевичем. Оленьи рога,
привинченные к еловому торцу шкафа, выполняли роль вешалки, источник света -
настольная лампа с половинкой медвежьего черепа вместо абажура. Бурые
медвежьи шкуры свисают со всех четырех стен.
Если кто-нибудь из посетителей шутя называл пристанище Игната
"медвежьим углом" или "берлогой", хозяин загадочно улыбался и вкрадчиво
объяснял - фамилия Сергач на старорусском диалекте означает "тот, кто водит
медведя". Таким образом Игнат тонко намекал на якобы особенную родословную,
мол, и предки его занимались весьма и весьма необычными делами.
Игнат нагнулся, дотянулся до кнопки в основании настольной лампы,
пустые глазницы черепа вспыхнули, яркий свет из-под верхней медвежьей
челюсти расплылся зубчатым пятном по зелени столешницы. Сергач закрыл за
собой дверь, поправил куртку, болтавшуюся на оленьем роге, обошел стол и с
удовольствием уселся в жесткое директорское кресло. Поерзал и устроился
поудобнее на троне прорицателя. Рука привычно нащупала под столешницей
тумблер включения стереосистемы. Щелчок, и в комнатушке тихо-тихо зазвучала
музыка. Спрятанные по углам динамики в полумраке совершенно незаметны, и
кажется, что мелодии Грига рождаются сами собой в ароматизированном, с
запахом сосны, воздухе.
Сергач выдвинул правый верхний ящик стола. В ящике, аккуратно
расфасованные по пустым спичечным коробкам, хранились кусочки коры деревьев
различных пород. Каждый кусочек имел одинаково прямоугольную форму, дырочку
в верхней части прямоугольника и был тщательно обработан мелкой шкуркой.
Помимо коробков с коллекцией коры в ящике поместилась дюжина баночек с
разноцветной тушью, набор особых кисточек, склянка с бесцветным лаком,
клубок шнурков из сыромятной кожи, связка свечей, бутылочка с морской водой,
железная коробка с землей, засушенные насекомые в банке, сухие листья в