"Роджер Желязны. На пути в Спленобу" - читать интересную книгу автора

Бабаков не ответил. Унижать хозяина, пожалуй, не стоило, да и что
значит мнение слабоумного карлика? В молодости, бывало, он спорил со всеми
и по любому поводу, но сейчас он нуждался в гостеприимстве, и если
Клементович отличался некоторой эксцентричностью, что ж, да будет так; в
конце концов, многие члены Партии тоже были весьма эксцентричны.
Войдя, он помедлил на пороге, оглядывая окутанную неясной дымкой
огромную прихожую. И вновь его невольно охватило забытое детское чувство.
"В таких местах живут только великие, - говорил его дядя. - Такие места не
для нас".
Именно так он сейчас себя чувствовал. Ему здесь было не место.
Слишком утонченно, слишком величественно, даже в полумраке и обветшании.
Но он тут же подумал о Революции, о крови аристократов-эксплуататоров,
стекавшей по желобам гильотин, о Собрании. Он заставил себя улыбнуться, но
все же, закурив, положил в карман обгоревшую спичку.
Они шли по коридорам, уводящим глубоко в каменные недра здания; затем
остановились.
- Барон Клементович здесь, - сказал гном и указал на массивную
дубовую дверь.
Бабаков выпустил дым и постучал.

***

Через мгновение дверь распахнулась. Барон был высок, не меньше шести
футов, приземистый Бабаков казался рядом с ним пигмеем. За спиной у
хозяина разливался тусклый свет, и лицо барона было трудно разглядеть.
Бабаков растерянно оглянулся. Слуга исчез.
- Добрый вечер, господин Клементович, - сказал он. - Я Бабаков,
Направляюсь в Спленобу и хотел бы провести здесь ночь.
- Разумеется, господин Бабаков, - поклонился барон. - Я буду рад
принять вас как гостя. Не угодно ли зайти?
Он посторонился, придерживая дверь.
Бабаков вошел в комнату.
- Не угодно ли присесть?
Он опустился в большое кресло и огляделся. Стену были уставлены
книгами. Что-то в другом конце комнаты, то ли картина, то ли зеркало, было
завешено черной тканью. В стене виднелось одно-единственное маленькое
окошко.
Барон уселся в кресло напротив Бабакова. Он взял непогашенную
сигарету с узорчатой пепельницы и раскурил ее, разглядывая поднимавшийся
дым. Свет от двух масляных ламп, одной на письменном столе, другой на
обеденном, выхватил из темноты его лицо.
"Он молод, - подумал Бабаков, - у него те самые мягкие, слабые черты
лица, которые мы используем в карикатурах на аристократов. Но линии у глаз
и скулы показывают, что он может быть и сильным... Он интеллектуал... И
какие острые зубы!"
- Итак, вы направляетесь в Спленобу.
- Да, я должен быть там завтра, и ваш замок - единственное место
между городом и той деревушкой.
Клементович засмеялся.
- Деревушка! Да! У нее даже нет названия!