"Роджер Желязны. Мастер снов" - читать интересную книгу автора

светом его Спиннер С-7 казался гладким серым коконом, из которого вот-вот
появятся буйные крылья. Два ряда антенн, веером склоняющихся вперед над
капотом, усиливали это впечатление. Рендер прижал большой палец к дверце.
Усевшись, он коснулся зажигания, и раздалось жужжанье одинокой пчелы,
проснувшейся в большом улье. Дверца бесшумно закрылась, когда он поднял
рулевое колесо и закрепил его на месте. Покрутившись по спиральному скату,
он подъехал к двери перед выходом наружу.
Когда дверь с грохотом поднялась, он включил экран назначения и
повернул ручку, которая меняла передачу карты. Слева направо, сверху вниз
он сменил секцию за секцией, пока не нашел часть Карнеги-авеню, которую
желал. Он пробил эти координаты и опустил руль. Кар включил монитор и
выехал на окраинное шоссе. Рендер закурил.
Оттолкнув свое сиденье обратно в центр, он оставил все стекла
прозрачными. Приятно было откинуться и смотреть на машины, пролетающие
мимо как рой светлячков. Он сдвинул шляпу на затылок и посмотрел вверх.
Было время, когда он любил снег, когда снег напоминал ему романы
Томаса Манна и музыку скандинавских композиторов. Но теперь в его мозгу
был другой элемент, от которого он никак не мог полностью отделаться. Он
так отчетливо видел облачка молочно-белого холода, кружившиеся вокруг его
старой машины с рулевым управлением, текущие в ее оплавленное огнем нутро,
чтобы почернеть там; видел так ясно, как будто он идет по известковому дну
озера к машине - затонувшему обломку - и он, водитель, не может раскрыть
рта и заговорить - боится утонуть; и он знает, что когда бы ни увидел
падающий снег - это где-то белеют черепа. Но девять лет вымыли большую
часть боли, поэтому он также сознавал, что ночь приятна.
Он быстро ехал по широким дорогам, проносился по широким мостам, чья
гладкая поверхность, сверкающая под фарами, была соткана из листьев дикого
клевера, нырял в туннель, где тускло светящиеся стены расплывались как
мираж. В конце концов он затемнил окна и закрыл глаза.
Он не мог вспомнить, дремал он или нет, и это означало, что скорей
всего дремал. Он почувствовал, что кар замедляет ход, и подвинул сиденье
вперед. Почти тотчас же раздалось жужжание отключения. Он поднял руль,
въехал в паркинг-купол, остановился у ската и оставил кар в секции,
получив талон от обслуживающего бокс робота, который торжественно мстил
человеческому роду, прокалывая картонный язык всем, кого обслуживал.
Как всегда, шум был приглушен, как и освещение. Помещение, казалось,
поглощало звук и превращало его в тепло, успокаивало нос и язык вкусными
запахами, гипнотизировало ухо живым потрескиванием в трех каминах.
Рендер был рад, что ему оставили его любимый столик в углу, справа от
меньшего камина. Меню он знал наизусть, но рьяно изучал его, потягивая
манхеттен и делая заказ соответственно аппетиту. Занятия по формированию
всегда возбуждали в нем волчий голод.
- Д-р Рендер...
- Да? - он поднял глаза.
- Д-р Шалотт желает поговорить с вами, - сказал официант.
- Не знаю никакого Шалотта, - сказал Рендер. - Может, нужен Вендер?
Это хирург из Метро, он иногда обедает здесь...
Официант покачал головой.
- Нет, сэр, Рендер. Вот взгляните - он протянул карточку 3х5 дюймов,
на которой было отпечатано заглавными буквами полное имя Рендера. - Д-р