"Роджер Желязны. Бог света" - читать интересную книгу автора

человек, и, если не секрет, кто ты и куда держишь путь?
- Я - Арам, - ответил нищий, - принявший на себя десятилетний обет
бедности и семилетний - молчания. А направляюсь я в горы, чтобы найти себе
пещеру, где смогу полностью предаться медитации и молитве. Но, может быть,
прежде чем пуститься в путешествие, я на несколько дней воспользуюсь твоим
любезным гостеприимством.
- Поистине, честь для нас, - ответил Баларама, - если святой пожелает
осчастливить наш монастырь своим присутствием. Мы рады принять тебя. И
если ты пожелаешь чего-нибудь, что может облегчить твой путь, и мы можем
дать тебе это - скажи.
Арам пристально поглядел на него своим здоровым зеленым глазом и
сказал:
- Монах, который заметил меня, не носил одежды вашего ордена. Я почти
уверен: что мой больной глаз видел мантию другого цвета.
- Да, - сказал Баларама, - сейчас под нашим кровом отдыхают от
странствий последователи Будды.
- Это на самом деле интересно, - сказал Арам, - я хотел бы поговорить
с ними и, если получится, узнать побольше об их пути.
- У тебя будет такая возможность, если ты на некоторое время
задержишься у нас.
- Тогда я так и сделаю. Долго ли они здесь пробудут?
- Этого никто не знает.
Арам кивнул.
- А когда я смогу с ними поговорить?
- Они будут здесь вечером, в тот час, когда все монахи собираются
вместе и беседуют, кроме тех, конечно, кто дал обет молчания.
- Тогда время до этого часа я проведу в молитве, - сказал Арам. -
Спасибо тебе.
Они поклонились друг другу, и Арам отправился в свою келью.
Вечером Арам ждал сбора монахов. В это время монахи двух орденов
встречались и вели богоугодные беседы. Ни Сам, ни Так, ни Яма никогда не
присутствовали при этом. Арам сидел за длинным столом в трапезной напротив
нескольких буддийских монахов и разговаривал с ними о доктрине и практике,
о касте и кредо, о погоде и текущих делах.
- Странно, - заметил он через некоторое время, - что люди вашего
ордена зашли так далеко на юго-запад.
- Мы - странствующий орден, - ответил монах. - Мы идем вслед за
ветром. Мы идем, куда влечет нас сердце.
- В местности ржавой почвы в сезон гроз? Не бывает ли здесь
поблизости каких-нибудь знамений, не даруют ли эти места откровения,
которое могло бы расширить мои представления о мире, если б я знал о нем?
- Весь мир - откровение, - ответил монах. - Все изменяется и все
остается. День следует за ночью... День приходит и уходит, но остается
днем. Очень многое в мире - иллюзии, которые по форме следуют образцу,
представляющему собой часть божественной реальности.
- Да-да, - сказал Арам, - в путях иллюзий и реальности я достаточно
сведущ, а узнать я хотел вот что: не появился ли поблизости новый учитель
или, может быть, вернулся старый, или скажем, здесь есть какое-нибудь
божественное проявление, о присутствии которого моей душе было бы полезно
знать.