"Андрей Дмитриевич Жариков. Полигон смерти " - читать интересную книгу автора

пострадало, не могли точно сказать о его пригодности для защиты людей. В
лучшем случае писали ориентировочно, например, так: "Манекены в складе не
повреждены. Баран, находившийся в укрытии, жив". Но мы не знали, что этот
баран получил высокий уровень радиации и ослеп. Правда, мы имели знакомых
ветеринаров и кое-что узнавали.
Однажды из Москвы приехал специалист по лечению костей и костного
мозга. Он привез круглые банки для транспортировки костей подопытных
животных. Как-то врач пригласил меня к себе в гостиницу на ужин. Вытащил из
портфеля бутылку марочного вина, достал из холодильника большую жестяную
банку, похожую на те, в которые он собирал кости, и стал выкладывать ложкой
небольшие консервированные почки. Я понимал, что привезенные из столицы
консервы хорошая закуска, но есть их не мог.
Доктор протер очки и поинтересовался:
- Что же вы не попробуете почки? Или думаете, что я их вырезал у
подопытных псов?
- Не ем консервированные продукты, - сочинил я.
Итак, Опытное поле к взрыву водородной бомбы было подготовлено. В
"Лимонии" появился сам Игорь Васильевич. Утром, когда мы с Сердобовым шли в
столовую, он прогуливался в сопровождении пятерых в штатском.
- Как ты думаешь, - спросил меня Сердобов, - если бы не было на белом
свете Курчатова, занесло бы нас на этот дикий брег Иртыша?
- Думаю, нашлись бы другие ученые, и атомная бомба появилась бы у нас
непременно. Все течет закономерно, как Иртыш.
- А нас тащит и крутит, как вон ту корягу, - усмехнулся Сердобов,
показав на плывущий тополь, который упал в реку вместе с корнями. В быстром
потоке он крутился, нырял под воду и снова выплывал, словно пытался
выбраться из мутной круговерти.
Я узнал рядом с Курчатовым только одного - В. А. Малышева, поскольку
видел его на снимках в газетах среди руководителей партии и правительства. Я
знал, что он министр среднего машиностроения, а почему среднего - не
представлял. Но известно было, что для "сред-маша" правительство денег не
жалеет.
Вячеславу Александровичу Малышеву тогда было немногим за пятьдесят.
Через два года его не стало. Говорили, что он умер в результате
неоднократного облучения, - кто же в то время мог сказать правду для печати?
Малышев был профессионал своего дела. Прошел должности инженера,
конструктора, главного инженера, директора завода. В 1939 году, став
наркомом тяжелого машиностроения, а в Великую Отечественную - наркомом
танковой промышленности и заместителем Председателя Совнаркома СССР, он
приобрел обширный технический кругозор и размах крупного государственного
деятеля.
Велики заслуги Малышева в создании и развитии атомной промышленности. В
испытаниях ядерного оружия он принимал самое активное участие. Вместе с
Курчатовым руководил сборкой узлов подрыва бомбы, вникал в различные
проблемы. Вячеслав Александрович имел воинское звание генерал-полковника
инженерно-технической службы, но на полигон приезжал в гражданской одежде.
Нам, начальникам групп, и тем более простым научным сотрудникам
государственные деятели и крупнейшие ученые были недоступны. И нужды в
общении с ними у многих из нас просто не возникало. Лишь однажды И. В.
Курчатов приехал на одну из моих площадок с полковником Бенецким. Я слышал,