"Андрей Дмитриевич Жариков. Полигон смерти " - читать интересную книгу автора

спирта.
- Эту бесцветную жидкость, - сказал он, - мы получили для дезактивации
котлов походных кухонь. Но все наши подопытные объекты уничтожены, и нам
остается заняться дезактивацией лишь собственных "котлов"...
В тот осенний вечер мы даже спели "На диком бреге Иртыша". Нас не
интересовало, кто и где изобретал водородную бомбу, мы даже не знали точно о
мощности взрыва. Об Арзамасе-16, где уже в то время творили ученые и
конструкторы термоядерного оружия, мы что-то слышали, об "отце" водородной
бомбы заговорили позже, приписывая все заслуги одному А. Д. Сахарову. Но
трижды Герой Социалистического Труда, академик, один из создателей атомного
оружия Юлий Харитон в интервью для "Красной звезды" в мае 1992 года сказал
определенно: "Сам А. Д. Сахаров утверждал, что наибольший вклад внесли Я.
Зельдович и Ю. Трутнев, ряд других людей", не назвав себя.
Нам не положено было даже говорить об этом. Мы - исполнители приказов.
Осень 1955 года была на исходе. После пасмурных холодных дней небо
очистилось от серых, низких облаков, стало светло-бирюзовым, и с самого
своего восхода до кумачового заката светило яркое, но уже не обжигающее, как
летом, солнце. Днем мы еще не надевали шинели, и тугой встречный ветер не
выжимал слезы, когда приходилось мчаться на юрком "газике", с которого
ударной волной была сорвана фанерная будка.
На поле выезжали почти каждый день. А поскольку дорога дальняя, то
половину рабочего дня я просиживал в машине и на изучение площадок,
подведение итогов проверки времени оставалось мало. Специалисты группы
продолжали писать отчет и тоже при надобности выезжали на площадки. На
Опытное поле регулярно ходил автобус.
Мы бродили по вздыбленной и опаленной земле, даже не надевая
респираторы, поскольку уровень радиоактивного заражения был незначительный,
и фиксировали подробно все, что обнаруживали. Даже остатки полностью
разрушенных хлебозавода, насосных станций, вагонов, обвалившиеся землянки,
разбросанные детали техники или найденные спекшийся сапог и лоскут чудом
сохранившейся ткани мы тщательно рассматривали и описывали внешний вид.
Секретные рабочие тетради мы получали утром в штабе под расписку,
прятали в черную брезентовую папку, опечатывали ее и держали постоянно в
руках. А вечером вновь сдавали на хранение. Упаси Боже сделать запись в
блокноте... И еще: если мы брали в поле секретную тетрадь, то обязаны были
брать и оружие.
Обследовав все площадки, мы обрабатывали записи для отчетов.
Продовольственников больше интересовали прочность тары, ее стойкость к
световому излучению, защитные возможности от радиоактивной пыли и наведенной
радиации. Здесь нужна особая точность - с продуктами питания связано
здоровье, да и сама жизнь людей. Мы понимали, что человек может заболеть
лучевой болезнью не только от проникающей радиации, но и от радиационной
пыли, мельчайших частиц продукта взрыва, которые выпадают из облака.
В районе взрыва на многие километры, особенно по следу движения облака,
вода, почва, воздух, жилье, техника и предметы обихода непременно
заражались. Но на какой срок? Уже в то время мы знали, что радиоактивные
продукты взрыва поражают кожные покровы, прежде всего слизистую оболочку
глаз, носа, рта.
Весьма опасно попадание радиоактивных веществ внутрь организма через
рот, дыхательные пути, раны и с пищей. Они разносятся кровью по всем органам