"Василий Жеглов. Уступить место " - читать интересную книгу автора

села. Ее голубой плащ тотчас изменил форму, подстраиваясь под новую позу:
одна глубокая складка пролегла под грудью, а две других четкими дугами
явили всем окружающим причину ее недомогания. В вагоне раздался шумный
выдох. Склочница в зеленом берете фыркнула и отвернулась - с таким
аргументом спорить за место было бесполезно. Он густо покраснел. Как этого
можно было не заметить? Ему захотелось объяснить, что во всем виноват ее
свободный плащ, что он не умеет определять беременных женщин только по
выражению лица, но вместо этого еще больше покраснел и развернулся,
стараясь боком протиснуться к выходу.
Взрыв раздался в тот момент, когда он сделал первый шаг. Он даже не
понял, что произошло - мелькнула ослепительная вспышка, затем звук тяжелым
прессом вдавил в мозг барабанные перепонки и лишь потом на него обрушилась
тьма.
Сознание вернулось, когда крепкие руки вытаскивали его из-под чьих-то
тел. В свете переносок мелькали быстрые тени. Пахло гарью и еще чем-то
противно-приторным. Он ничего не слышал, ничего не понимал, а только глупо
улыбался. Его положили на носилки и стали осторожно, передавая с рук на
руки, перемещать носилки туда - в конец бывшего вагона, где раньше
находилась кабина машиниста. Справа мелькнуло что-то голубое, и он слегка
повернул голову. Ее огромные глаза были широко открыты. В них не было
испуга, удивления, боли. Они были мертвы.
- Нет, Гоша, здесь мы машину не поймаем! А я говорю, не поймаем! Здесь
же одностороннее движение! Нам туда - через парк. Нам нужно на пала...
Нет, на парла... На параллельную улицу.
"У меня что, заплетается язык? Не может быть! Мы же по чуть-чуть, да
еще под такую закуску!".
- Гоша, стоять!
Я подхватил его под руку, не давая телу осесть на тротуар.
- Я в норме, - убеждая самого себя, промычал друг и тут же расплылся в
идиотской улыбке. - Вовчик, как я тебя люблю! Ты даже не представляешь!
- Ну, почему, очень даже представляю!
- Не-е-т, - он помахал перед моим носом пальцем. - Не представляешь! Ты
единственный! Только ты можешь меня спасти... - он пьяно всхлипнул. -
Понимаешь, я же тогда не ей, а ему место уступил. Понимаешь? Или он мне?
А..., неважно!
Главное, что он не захотел... Не захотел! Он вокруг посмотрел и не
смог! Не смог он!! Слышишь, не смог! А я значит, могу? Я тоже не могу!
Устал я, Вовчик! Спаси меня, а? - Гошка уткнулся мне в плечо и зарыдал.
Я похлопал его по спине.
"Ну, сколько можно? Два часа одно и то же! Я понимаю шок и все такое,
но ведь целых пять лет прошло! Выжил, и хорошо! Нужно жить дальше!"
- Пойдем, Гоша, поздно уже! - Я схватил его покрепче и поволок в
сторону парка.
Мы не виделись целых десять лет, а сегодня случайно встретились. "Как
ты? А ты?"
Слово за слово, потом, разумеется, в кабак. Ну, выпили, конечно. Гошка
все о том взрыве в метро долдонил. Я, честно говоря, даже притомился его
слушать.
Хотя, чисто по человечески, все понятно: не дай Бог, кому пережить
такое. Он, наверное, поэтому и заделался потом спасателем. Слышали бы вы,