"Владимир Карпович Железников. Путешественник с багажом (Повесть) " - читать интересную книгу автора

- Нормально, - ответил я. - Вазу я вам оставлю, а на обратном пути
заберу.
- Вот это ты правильно решил, - сказал Серёжка. - Ты нам напиши, а мы
тебя встретим и проводим.
- Мне пора, - сказал я.
- А мы с тобой дойдём до автобуса, - сказала Софка. - Давай мне вазу.
У автобуса мы распрощались. Я вскочил в автобус, взял билет по всем
правилам и сел у открытого окна. А под окном стояли Софка и Серёжка. В
руках у Софки была моя ваза.
Автобус тронулся, и дом на проспекте Вернадского остался позади, и
квартира сто восемьдесят пять тоже осталась позади, и моя ваза осталась
позади.
От всей этой истории сохранилась только записка, которую я написал
ему. Она лежала маленьким твёрдым комочком у меня в кармане.
И больше ничего не осталось.


14

Мы снова в поезде. Ребята давно уже спят, а я стою у окна.
И в окно-то ничего не видно: темнота. Только иногда мелькает одинокая
лампочка, и снова темнота.
Наташа ходит по коридору и заглядывает в купе - сторожит ребят,
боится, чтобы кто-нибудь не упал с верхней полки.
А я смотрю в темноту и вспоминаю сегодняшний день. И всех людей,
которых я встретил на своём пути: и водителя троллейбуса, и учительницу
немецкого языка, и старика на скамейке, и балерину, и женщину из
справочного, и Фёдорова, и студентов, которые приглашали меня в кафе
"Космос", и, конечно, однорукого, и Софку, и Серёжку. Всех, всех вспомнил
и перебрал в памяти, и для каждого из них у меня нашлось какое-то слово.
А для него нет. Думал: он мой отец, а я ничего не могу ему сказать.
Решил вспомнить все те истории, которые я раньше придумывал о нём, но мне
не захотелось их вспоминать.
Ненужные, пустые какие-то истории. Из них каши не сваришь.
Теперь я понял, почему мать так тяжело вздыхала, когда я врал. Она
боялась, что я стану таким же легкомысленным и ненадёжным, как он. Когда
он рассказывал про то, как мы жили на целине в первую зиму, я даже
испугался. Он говорил моими словами: "Я самый "старый" целинник", "Уж
кто-то, а я-то заслужил, чтобы меня помнили", хотя мы с ним никогда раньше
об этом не разговаривали.


Вот какая история получилась. Скажете, невесёлая? Конечно, особенного
веселья в ней нет, это точно. Но всё равно я почему-то чувствую себя
лучше, чем раньше, когда я его не знал.
А потом, он ведь сказал, что собирается к нам вернуться. Ну, не прямо
так сказал, а всё же было понятно, что он об этом думает.
И тут у меня снова появилась маленькая надежда, ну, как далёкий
огонёк в степи, до которого идёшь, идёшь, а он всё удаляется, удаляется...
А потом вдруг перестаёт удаляться, и ты до него доходишь.