"Сергей Жемайтис. Вечный ветер (Другое название - Плавающий остров)" - читать интересную книгу автора

Мне пока хвастаться было нечем. Правда, намечалось кое-что интересное,
но требовались кропотливые исследования и главное - время. Морские лилии,
которых я изучал, обещали много неожиданного.

ВИД С БАШНИ

Океан отходил ко сну. Вечер выдался жаркий. Пассат чуть дышал.
Двадцатиметровые колеса воздушных генераторов вращались так медленно, что
можно было пересчитать их блестящие лопасти. На западе стояла перламутровая
стена, вся она трепетала и переливалась. Где-то там, за этой радужной
стеной, умирала "Адель" - по старой традиции, циклоны носили женские имена.
Туда с нашего острова весь день летели метеорологические ракеты, нацеленные
в эпицентр вихря - сердце "Адели". Она тщетно стремилась уйти, вырваться
из-под метких ударов, но у нее не хватало сил: к нам она подошла уже
порядком израненная после бомбардировок с воздуха и обработки конденсаторами
водяных паров.
Мы с Костей сидели под селиконовым колпаком на вершине смотровой башни.
Вернее, я сидел, а Костя стоял и смотрел на радужную стену, чему-то
улыбался, барабаня пальцами по толстой прозрачной стенке. Колпак слегка
раскачивался, создавая полное впечатление, что мы висим в гондоле учебного
аэростата для тренировочных прыжков с парашютом. Хорошо и немного жутковато
болтаться на шестидесятиметровой высоте.
В океане отражались краски перламутровой стены. Милях в трех мелькали
темные спины китов, они паслись на планктоновых полях. К острову
возвращались дельфины, закончившие вахту у загонов синих китов и рыбных
питомников. По дороге дельфины затеяли какую-то веселую игру, что-то вроде
пятнашек. В лагуне под нами (башня стоит на ее правом крыле) тоже плавали
дельфины. Было хорошо видно, как они совершали в прозрачной воде сложные
построения, а затем одновременно стремительно бросались вперед; вдруг строй
рассыпался, и все начиналось сначала.
Костя сказал, позевывая:
- Ватерполисты. Сегодня играют с нашей командой. Потрясающе интересные
существа. Я познакомился сегодня с Протеем. Он подплыл ко мне и что-то
неразборчиво сказал. Потом уже я догадался, что он поздоровался
по-английски. Я положил ему руку на спину и говорю: "Здорово, дружище". Он
ответил, правда не очень четко, что-то вроде: "Я рад нашей встрече".
- По-английски?
- Не смейся, Протей знает и русский. Когда мы выплыли в океан, он вдруг
пропыхтел довольно внятно:
"Назад. Опасность!"
- И действительно вам что-то угрожало? - спросил я.
- Медузы! Багряные медузы! Колоссальное скопление. Сейчас их унесло
течением, а в полдень ты же сам видел, что вода была красной от этих
ядовитых слизняков. Тебя никогда они не жалили? Должен заметить, что
ощущение не из приятных...
У Кости на лице появилась виноватая улыбка, и, будучи верен себе, он
начал философствовать на тему, абсолютно не относящуюся к знакомству с
Протеем:
- За последние пятьдесят лет человечество так много сделало, пожалуй,
больше, чем за предыдущие две тысячи лет. Понятно, что этот диалектический