"Алексей Миронов. Снегопад" - читать интересную книгу автора

времени, прикладывался к бутылке венгерского. "Родина моя, Белоруссия", -
подтягивали ему из кареты.
Кузьмич попытался проехать мимо незамеченным, но гусар окликнул его,
предложив выпить. К тому времени звездный странник уже окончательно замерз и
от выпивки отказаться не смог. Всадник медленно приблизился к карете и залез
на крышу, сев рядом с гусаром. Оставшись без седока, лошадь Ивана Кузьмича
сразу положила свою морду гусару на колени, закрыла глаза и подхалимски
помурлыкала, после чего попросила у него закурить. Гусар достал из кармана
штанов мятую пачку "Стюардессы" и угостил.
- Надолго вы сюда? - поинтересовался он у Ивана Кузьмича, давая лошади
прикурить.
- Как бог на душу положит, - прокашлял тот.
- Да, этот может, - посочувствовал ему гусар и стал снимать сапоги. Но
в этот момент его окликнули из кареты нежным женским голосом.
- Поручик, идите к нам!!!
Гусар извинился, залпом осушил бутылку и полез внутрь.
А Кузьмич остался сидеть на крыше в одиночестве. Свесив ноги, он
посмотрел вниз и попытался разыскать там Землю. Разглядев, занялся поисками
своего девятиэтажного дома и балкона, который он позабыл закрыть.
- Снегу за ночь наметет, - огорчился Кузьмич, но тут же вспомнил, что
он, вероятнее всего спит, и поэтому снегу намести никак не может. Но на душе
все равно было неспокойно.
Карета неожиданно громыхнула. Затем вообще остановилась, наклонившись
на бок. От нее отвалилось колесо и покатившись куда-то к Юпитеру. Из
распахнувшейся дверцы выскочил гусар и побежал его догонять, крича что-то на
ходу и размахивая руками. Иван Кузьмич остался сидеть на покосившейся
карете, а снег все падал и падал...
О многом задумался Иван Кузьмич, многое вспомнилось ему. Всплыла вдруг
из памяти встала перед ним жена его, Клавдия Ивановна. Любил ли ее Иван
Кузьмич? Не из-за него ли сошла в могилу так рано? А может оттого, что не
любил, а притворялся и сошла? И вообще, любил ли Иван Кузьмич кого-нибудь?
Хотя нет, лошадей любил. А не Клавдия ли Ивановна и явилась к нему теперь в
образе лошади?
Кузьмич внимательно посмотрел на животное. Лошадь мирно посапывала в
такт падающим снежинкам, прикрыв глаза и попыхивая тлеющей в зубах
сигаретой. Снежинки, падая на ее морду, тут же таяли и, время от времени,
стекали холодными ручейками. Иван Кузьмич отогнал от себя неприятные мысли и
сказал кобыле:
- Ну, милая, поехали к дому, нагулялись мы с тобой.
Пенсионер снова перебрался в седло. Лошадь встрепенулась и с места
взяла в галоп. Мимо замелькали звезды, а потом и вовсе слились в сплошные
белые линии. От такой бешеной скачки у Ивана Кузьмича захватило дух, он
закрыл глаза и вцепился в гриву мертвой хваткой.
Когда через час он снова открыл глаза, то обнаружил, что они уже
пролетают мимо спящей Медведицы. Ни о чем, не догадываясь, Медведица лежала
на боку и во сне сосала лапу. Видимо, ей снилось что-то хорошее, так как она
время от времени время от времени улыбалась сновидениям. "Наверное, он
снится себе маленьким медвежонком", - почему-то подумал Иван Кузьмич и еще
крепче ухватился за гриву.
Впереди показались перистые облака, почти полностью укутавшие голубую