"Леонид Жуховицкий. Как стать писателем за десять часов" - читать интересную книгу автора

в Литературном институте тоже пять. Сколько же это часов получится? Уж во
всяком случае, не десять. Даже если забыть об общеобразовательных предметах,
на одну лишь профессию уходит четыреста часов. Четыреста! А тут - десять.
Об общей культуре говорить не будем - она необходима любому. Где и как
вы ее приобретете, в университетской аудитории, в домашней библиотеке или
где еще - дело ваше. Мы сосредоточимся лишь на профессии. Это она - только
она! - отнимет у вас десять часов.
Авантюра?
Начнем с того, что десять часов не так уж мало. Иногда хватает и двух.
У меня был такой случай - с него, собственно, все началось.
Это было довольно давно, лет двадцать тому, а то и больше. Меня позвали
в технический ВУЗ, где существовал известный в ту пору студенческий
дискуссионный клуб. Встреча с ребятами получилась наредкость интересной. Но
сейчас речь не о ней. Когда доспорили, помирились и распрощались, одна
девочка пошла меня проводить.
Сперва до раздевалки, затем до метро... Потом решили, что лучше вообще
пешком, и не к дому, а куда тропка приведет. Машин тогда было не как нынче,
мягкая московская зима позволяла не только свободно дышать, но и ловить кайф
от заснеженности малолюдных ночных переулков. Оказалось, девочка пишет
стихи. Я, естественно, попросил почитать вслух. Стихи, к сожалению, были
тяжеловесные, косноязычные, примитивно описательные - практически, никакие.
Так, упражнения на тему. Это было обидно и даже странно, потому что сама
девочка поражала с первого взгляда на нее: узкое лицо, волосы черным ежиком,
почти под ноль - и черные глазищи, такие мрачные, что в пору, как на столб
высоковольтки, вешать табличку " Не подходи - убьет!". И одета была по тем
скованным временам почти уникально: мужская ушанка с полу-оторванным ухом,
грубые мужские ботинки, из драного пальто лезет вата... О нищете, однако,
мысль не возникала, нищету прячут, да и ухо у шапки могла бы пришить.
Угрюмая студентка явно жила, как хотела, а не как позволял карман. Не часто
встречал я столь ярко заявленную личность. К стихам же, увы, это не
относилось никак.
Обо всем этом я ей тогда и сказал. И постарался в меру собственного
разумения объяснить, что отличает поэзию от упражнений в рифму. Часов мы не
наблюдали, но поскольку на метро все же успели, думаю, что наша беседа как
раз и уложилась в два часа.
Недели через полторы девочка пришла ко мне со стопкой новых стихов -
очень своеобразных, очень личных, очень талантливых. Некоторые запомнились
сразу, с первого прочтения. А угрюмая девочка и до сих пор пишет
талантливо - вот уже двадцать лет. Так что если здорово повезет, и все
сойдется, и звезды встанут как надо, на литературную учебу вполне может
хватить и двух часов...
Пример, надо сказать, вовсе не уникальный.
В свое время я окончил Литературный институт. И в дальнейшем не раз
изумлялся, когда однозначно серый студентик, с грехом пополам осиливший
диплом, через пять или десять лет вдруг рывком входил в большую литературу.
Значит, была одаренность, и не малая! Почему же с таким опозданием
проявилась? Не тому учили? Не так учился?
Среди книг о минувшей войне одну из самых знаменитых написала девочка
школьного возраста - пятнадцатилетняя голландка Анна Франк. День за днем она
описывала жизнь двух еврейских семей, которых во время оккупации прятали на