"Людмила Жукова. Прошу тебя, припомни... (Сб. "Фантастика-82")" - читать интересную книгу автора

государственном обеспечении в госпитале, да Марья воспротивилась: "Нехай
дети отца видят! Какой ни на есть, все ж таки лучше, чем у других, у кого
зовсим нема" (она говорила на "суржике" - смеси русского с украинским, как
многие в их городе, пограничном с Украиной). "Ты, Катюшка, смолоду честь
держи, ищи чоловика самостоятельного. За мужней спиной как за каменной
стеной! А ты сирота, тебе одна защита - муж. В читальне-то поглядывай, кто
сурьезный, самостоятельный".
Богатейшая библиотека была в Катином городе. Собранная на народные
пятаки и тысячные пожертвования меценатов, она хранила множество старинных
книг и среди них - печатные труды местного археологического общества в
сорока томах. Они-то более всего и заинтересовали новою читателя,
двадцатитрехлетнего аспиранта Олега Оршева, прибывшего в этот край с
археологической экспедицией на раскопки скифских курганов - их немало было
в окрестностях города. Ксероксом же в те времена библиотеки еще не
обзавелись. Олег конспектировал труды, и, сдавая очередной том Кате,
жаловался, что не успеет за лето просмотреть даже треть облюбованнных
материалов: рабочий день археологов кончался в шесть, пока доедешь до
города - уже семь, а читальня до десяти. Благо по выходным открыта, но все
равно времени в обрез. И Катя, посочувствовав, предложила свою помощь.
Олег скупо поблагодарил: "Спасибо, Катя", а глаза его удивительного цвета
- синеватой сирени были его глаза, и быстрые такие, живые, - словно
погладили, обласкали ее. Вначале она корпела над конспектами в читальном
зале, за стойкой библиотекаря, а потом приноровилась брать тяжелые
фолианты домой, переписывая помеченные Олегом статьи.
И был день, когда, засидевшись в ее доме, он не пошел в гостиницу,
остался у нее, а потом уж приезжал сразу к ней - пропыленный, прожаренный
солнцем до бронзы. Она стирала его темные от пота рубахи, варила пахучий
украинский борщ. Вечерами он расхаживал крупными шагами по комнате и читал
ей целые лекции по истории скифов: "Я уверен, что скифы одно из названий
славян. И не я один так считаю. Но как это доказать? Установилось мнение,
что они говорили на иранском наречии. Но тогда законный вопрос: где в
языках славян иранские слова? Их мизер! А ведь в третьем веке нашей эры,
после уничтожения скифского царства готами, в трудах историков появляются
славяне! И живут они там же, где до того историки селили скифов, - по
Днестру, Дунаю, Дону, Двине, Десне... Так что второй законный вопрос - где
же при скифах, если они были ираноязычны, жили славяне-анты? И такие
многочисленные?"
Расхаживая по низенькой комнате (Катя жила на окраине, в частном доме,
половину которого занимала семья Карповых), широкоплечий Олег заслонял то
одно окошко, то другое. А окошки узенькие. И Катино лицо то заливает
теплотой вечерних лучей, то закрывает неприятная темь, но она не
шевелится, боясь помешать Олегу. А тот вряд ли замечает ее сейчас, не
говорит, а ораторствует, машет руками, а заканчивая мысль, рубит дланью
воздух, будто меч опускает на головы врагов.
- Чуешь общий корень в названиях рек - Дунай, Днепр, Дон?.. Есть
мнение, что это от осетинского "дан" - вода! Но ведь сохранилось в русском
языке более верное слово - "дно"! К тому же известно, что древние жители
Поднепровья поклонялись богине воды Дане. Позже, когда скифы пережили, так
сказать, религиозную революцию - после выделения земледелия - и стали
поклоняться другим богам, Дану под именем Артемиды взяли себе греки. Анней