"Валентина Журавлева. Тост за Архимеда " - читать интересную книгу автора

увеличивать нельзя, тут зеркала вообще не годятся: прибор должен быть
небольшим. Но яркость... За счет концентрации светового пучка ее можно
сделать огромной.
Он налил коньяк, быстро выпил.
- Хочешь посмотреть?
Не ожидая ответа, открыл дверь за бархатной портьерой.
- Идем!

***

В просторной комнате неярко горела электрическая лампочка. У
завешенного окна стоял на подоконнике странной формы прибор - нечто вроде
опрокинутого набок самовара. Короткая, сужающаяся труба была направлена на
дверь. На полу валялись куски жести, окурки, обугленные доски.
Комов возился с прибором. Подсоединил провода, обернулся к Воротынцеву:
"Смотри!" - и рванул рычажок.
В "самоваре" что-то ахнуло, загудело, забилось, и узкий - с вязальную
спицу - световой луч прорезал комнату. В нем ярко вспыхнули пылинки. На
стене задымились обои. Комов молча водил аппаратом. Световой луч потускнел,
вспыхнул дважды и погас. Когда глаза Воротынцева освоились с полумраком, он
увидел на стене выжженное: Комов.
Комов радостно улыбался, глаза поблескивали.
- Ну как?
Вернулись к креслам. Комов жевал бисквит, подливал себе коньяк.
- Первые шаги. - Он покосился на Воротынцева. Тот молчал. - Много
трудностей, ах много! Аппарат работает как конденсатор. Впитывает энергию,
потом - раз! - и она превращается в световой луч. Главное - зарядить
аппарат. Я начал с порохов. Ничего не выходило - медленно горят. Перешел к
динамиту. Зверская штука! Дважды аппарат разносило на куски. Зато мощность
поднялась. И все-таки мало. Теперь думаю попробовать гремучую ртуть.
Раздобыл бумажку...
Воротынцев покачал головой.
- Гремучая ртуть - инициирующее взрывчатое вещество. Гореть она не
будет, произойдет взрыв.
- Возможно. - Комов взволнованно шагал по комнате. - Возможно. Поэтому
ты мне и нужен. Я в химии пас, не моя область. - Он вплотную подошел к
Воротынцеву: - Слушай, Сергей Николаевич... Мы знаем друг друга не первый
год. Я предлагаю тебе войти в компаньоны.
Воротынцев снял пенсне, прищурил близорукие глаза.
- Допустим, аппарат построен.
Что дальше? Комов ответил не сразу. Задумчиво смотрел на огонь.
- Война покончила с сентиментальной болтовней, - сказал он наконец. -
Гуманность, прогресс, цивилизация - вздор, чистый вздор. Человечество
признает только силу. Мой аппарат - это сила. Не собираюсь ее отдавать. Да и
некому. Капитализм идет на спад - в этом я с большевиками согласен. Но
только в этом. Наивная мечта - с безграмотными мужиками перекроить Россию.
Не верю. Последнее слово за нами, инженерами. Управлять должны ученые,
инженеры. Капитализм привел к мировой войне. Дальше некуда. Большевики
начали с гражданской войны. Спасибо, хватит. Теперь мы, инженеры, должны
сказать свое слово. Рабочего можно заменить автоматом, механизмом, наконец,