"П.А.Журавлев. Встречи со Сталиным " - читать интересную книгу автора

Грянул выстрел, полуавтоматический затвор сработал. Затем второй,
третий выстрел и... последний.
Все в порядке. От волнения и радости у меня даже дух захватило. Как
только орудие умолкло, Сталин сказал Маханову:
- Ваша пушка отказывала, а пушка Грабина работала четко, приятно было
смотреть.
Грабин - мой ученик, - ответил Маханов.
- Это хорошо, - сказал Сталин, - но он вас обскакал. Стрельба продолжалась.
Это было зрелище внушительное. Началось
с 76-миллиметровых пушек и закончилось самыми крупными калибрами. Трудно
передать словами всю красоту этой стрельбы - она показывала, насколько мощна
наша артиллерия. Когда закончилась стрельба из последнего орудия, Сталин
произнес: "Все!" - и отошел от амбразуры. Выйдя из блиндажа, заговорил
негромко, как бы думая вслух:
- Орудия хорошие, но их надо иметь больше, иметь много уже сегодня, а
некоторые вопросы у нас еще не решены. Надо быстрее решать и не ошибаться
при этом. Хорошо, что появились у нас свои кадры, правда, еще молодые, но
уже есть. Их надо растить.
Мы с Махановым шли рядом с ним, я справа, а он слева, но ни я, ни он не
промолвили ни слова - было ясно, что Сталин не с нами ведет этот разговор.
Потом он остановился. Остановились и мы. Сталин сказал:
- Познакомтесь друг с другом.
Мы в один голос ответили, что давно друг с другом знакомы.
- Это я знаю, - сказал Сталин, - а вы при мне познакомьтесь. Маханов
взглянул на меня с приятной улыбкой и мы пожали друг другу руки.
- Ну вот и хорошо, что вы при мне познакомились, - сказал Сталин. Я не мог
ничего понять. Сталин обнял нас обоих за талии и мы пошли к
нашим пушкам. Через несколько шагов Сталин опять остановился и сказал:
- Товарищ Маханов, покритикуйте пушки Грабина.


37

Этого ни один из нас не ожидал. Подумав, Маханов сказал:
- О пушках Грабина ничего плохого не могу сказать.
Не ожидал я такого ответа, даже удивился. Тогда Сталин обратился ко
мне:
- Товарищ Грабин, покритикуйте пушки Маханова. Собравшись с мыслями, я
сказал, что универсальная пушка имеет
три органических недостатка. Перечислил их и заключил:
- Каждый из этих недостатков приводит к тому, что пушка без коренных
переделок является непригодной для службы в армии.
Сказав это, я умолк. Молчали и Сталин с Махановым. Я не знал, как они
отнесутся к моим словам, и испытывал некоторую душевную напряженность, но не
жалел о том, что сказал. "Если бы меня не спросили, я не сказал бы ничего, -
рассуждал я мысленно, - ну, а раз спросили!.."
Помолчав немного, Сталин предложил мне:
- А теперь покритикуйте свои пушки.
Этого я совершенно не ожидал. Ждал или не ждал - неважно. Умел
критиковать чужую пушку, сумей покритиковать и свои. И тут меня очень