"Владимир Журавлев(Владимир 2). Чудо" - читать интересную книгу автора

ни горячие молитвы матери, ставшей ревностной христианкой после потери
старших и несчастья младшего дитятка. Только когда наливался Илья хмельной
брагой до качания земли, двигаться становилось немного легче. Да и тоску
брага разгоняла. Потому и любил Илья посидеть за полночь с поселившимся в
деревне бывшим тиуном - болтуном, выпивохой и лентяем, но мужичонкой
незлым и неглупым.
Когда удалось добраться наконец до стола, оказалось, что спасительный
кувшин пуст. Вылакал его вчера тиун, хоть уже и на лавке еле держался -
вспомнил Илья. Оставалась еще кадь с водой. Качнувшись к ней, Илья
наклонился и чуть не вывернулся от ударившей в нос кислой вони.
"Да тиун же хотел водицы испить и охарчился прямо в кадь. Вот беда-то!
Придется теперь до колодца корячится, или помирать прямо здесь."
От такого непотребства даже всплакнул Илья над своей беспомощностью,
выдавив из тела последние капли влаги.
- Эй, хозяин! - врезался в уши поросяче-хрипучий голос - Есть кто дома?
Дверь отворилась и в щель просунулась рябая мерзкая рожа с редкими
клочками рыжих волос на грязном подбородке.
- Ты че не отвечаешь? Я глотку уж сорвал, а ты молчишь. Дай испить
водички. А лучше пивка вынеси. Вишь, перебрали мы вчера - голова гудит. Ну
чего стал, деревенщина, тащи давай, не жадничай. Вымахал облом такой, а
как калик - божьих странничков уважить, так и шагу ступить трудно!
Визгливый крик побродяжки, добавившись к медным ударам изнутри,
растрескивал голову страшной болью.
"Да это же он надо мной смеется, изгаляется над моей бедой" - дошло
наконец до Ильи. "Здоровый, наглый, побродяжка смеется над больным да
несчастным. Где же правда божия!"
Жестокая обида, раздирающая внутренности жажда, отвращение к своей
нелепой, никчемной судьбе - все это сплавилось вдруг в Илье в ревущий
гнев, разогнавший пятна в глазах, застлавший все красной мутью. И этот
гнев разорвал цепи, так долго сковывавшие огромное тело. Ощутив вдруг
необычайную легкость и свободу, Илья шагнул к двери, занося руку...
Опомнился Илья в углу широкого двора недалеко от колодца. Росистый
утренний воздух кажется немного утишил боль в голове, сделав ее более
острой, но не такой всеохватывающей.
Илья подошел к колодцу со странной, как во сне, легкостью, пихнул
стоявшую на срубе бадейку и услышав глухой бульк, взялся за закрепленную
на срубе веревку. Чтобы поднять тяжелую бадейку, Илья вложил в рывок всю
силу, ожидая, что сейчас руки опять не сдержат и придется напрягаться в
борьбе с постылой хворью. Но веревка пошла вверх неожиданно легко,
раздался слабый хлопок и новый бульк. Илья ошалело уставился на торчащий
из руки обрывок немного раскисшего, но еще вполне прочного крученого лыка.
"Что за день сегодня такой неудачный?
Все как-то боком!"
Илья наклонился над срубом и увидел болтающуюся на поверхности воды
бадейку. Подхватив валяющуюся на земле рогатулину, ему удалось с третей
попытки поддеть веревку. От жажды не было сил даже удивляться необычайной
легкости и точности движений. Бадейка, казавшаяся не тяжелей кувшина, была
полна прозрачной, ледяной до зубовной ломоты влаги. Илья запрокинул сосуд
и пустил в пасть блескучую струю. Пил долго, захлебываясь и откашливаясь,
а когда холод подступил под самое горло, остудил остатками воды голову.