"Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак. Я достойна большего! Жизнь и грезы бухгалтера Петровой " - читать интересную книгу автора

парализующее действие. Так и случилось: босс поплыл.
- М-да... э-э-э... конечно... но не совсем.
- Вы попросили меня заехать вечером, - продолжала я грудным голосом, -
и вот я здесь.
Заметьте, ни слова вранья я не произнесла!
- Я попросил?
"Хорошего понемножку", - решила я и сказала уже нормальным голосом:
- Я вашу машину вчера побила. То есть... обоюдная вина. А сегодня ваш
водитель мне позвонил...
- А-а-а! - обрадовался босс. - Припоминаю. Ты ж вроде дизайнер?
"Надо было еще его помурыжить", - запоздало сообразила я. Вечно меня
подводит природная доброта.
- Типа того.
- Есть работа. Учитывая обстоятельства, можешь быстро сделать?
- Какие еще обстоятельства?
- Ну машину-то ты мне побила.
- Обоюдная вина, сами сказали.
В глазах у хозяина кабинета появился нехороший огонек.
- Я сказал, я и отменю. Короче, берешься?
Желание спорить отпало. Такой, если озвереет, может и в асфальт
закатать.
- Что за работа?
- Секретарша продиктует.
- Она умеет читать? - удивилась я.
- На трех языках. - Казалось, что босс говорит о породистой лошади. -
И компьютер в этом... в совершенстве.
- А вы на скольких языках? - мне хотелось хотя бы укусить этого бугра
с горы.
- На одном, - ответил он, - и то с трудом. И на компьютере только в
игрушки умею. Но, заметь, не я у нее в секретарях, а она у меня. Так что
иди (он кинул взгляд на визитку, которая лежала на столе), Марина
Дмитриевна, и работай. До свидания.
"Менты визитку отдали, - поняла я, - вот какие верблюды Толяну мой
телефон продали".
- До свидания, мужик, - ответила я, поднимаясь.
- Не понял? Кто это "мужик"?
- А как мне вас звать, если вы не представились?
Уже в спину мне донеслось:
- Владимир я! Петрович!

Жизнь

На этот раз Ирина Николаевна легла спать почти вовремя, в двенадцать.
На столе остался остывший чай, недокусанный бутерброд и уже традиционно
невыключенный компьютер.
Следующая неделя пролетела быстро. Каждый вечер Ирина Николаевна
добавляла по эпизоду к отношениям Марины и Принца (Владимира Петровича) и
даже жалела, что эти отношения стремительно летели к постели, а через нее,
транзитом, к свадьбе.
Правда, была еще одна забота, которая отвлекала Петрову от творчества.