"Дорога на яйлу" - читать интересную книгу автора (Журавлев Владимир Борисович)Глава пятая. Дребен Хист. Где эти гномы?!Степная конница уходила без предупреждения. Самозваный император даже слова не успел выкрикнуть из заготовленной речи. Офицеры недоуменно переговаривались и поглядывали на Хиста: мол, вот какие порядки в новой армии? А Хист надеялся лишь на то, что в лучах встающего солнца не будет видно, как он побурел от стыда и злости. Вот что опять задумала эта бешеная Асиа? И предположений нет даже, куда сорвались степняки! Потом в голове у Хиста щелкнуло озарение – видимо, на мгновение перестал думать о женщинах. Вспомнился странный военный совет в усадьбе Гончаров, в такие далекие, благословенные времена… и дикое заявление дурачка о том, кто будет бить эльфов! Самозваный император поежился. Бить жалкой кучкой степняков целое государство эльфов – самоубийство! Но теперь Хист по крайней мере знал, что сказать. И мог сказать. Потому что раковины на яйле заработали, и еще как! Хоть что-то на этой яйле оказалось хорошим. Опция усиления звука в раковине Хиста теперь была. После того, как в раковине пошарились эльфы, там вообще много чего появилось. Хист игрался с раковиной полночи, даже Яха разобиделась и ушла спать к родителям – но успел проверить лишь малую часть возможностей. Ничего, война закончилась, и времени для игр теперь навалом. И с раковиной, и с Яхой… – Герои! – многозначительно произнес Хист, и вибрирующий конус воздуха перед самым лицом разнес заявление далеко за пределы парадного строя. – Мои несгибаемые, суровые герои! Мы – победили! Так наслаждайтесь миром – ибо мир краток! А для кого-то вообще – неуловимое мгновение между боями! Зрите – конница уже уходит! Я даже не могу сказать о ее цели – так она страшна! А потом – и наш черед! А цель – еще страшнее будет! Так наслаждайтесь, герои! Пока дышим, пока живем – наслаждайтесь! Хист оглядел строй и понял, что несколько… увлекся. Лица героев выражали что угодно, только не желание наслаждаться. Пожалуй, если б не неприступная корона яйлы, так бравые воины уже разбегались бы по империи… – Расходитесь и отдыхайте! – великодушно разрешил Хист. – И… по ящику пайкового алкоголя на подразделение! Вот и выступил. Сказать, чтоб несогласные с императором уходили, пока он из их голов курган не соорудил, Хист что-то не отважился. Было у него ощущение, что тогда войско не удержала бы и неприступная корона яйлы… – Джайгет! – тихо сказал он пограничнику. – Получается, ты вроде старший по войску… так что рули! Чтоб порядок был – как у тебя в отряде! И, это… отправь вослед степнякам толковых бойцов. Как бы добровольцами. И чтоб по раковине ежедневно докладывали, что там и как! – Уже! – хмыкнул пограничник. – «Ночные коты» сразу за конницей ушли. Но я еще от каждого подразделения добавлю – для надежности. Хист неловко кивнул, поняв, что указывает профессионалу, и отправился в свой шатер. Вот и еще одна проблема, с профессионалами. Для чего профессионалы вообще нужны? Чтоб император сваливал на них самую дрянную работу, естественно. И чтоб они с этой работой больше к императору не лезли, а сами, сами… То есть профи – самостоятельные, уверенные в собственной непогрешимости личности. Таким не укажи – они уверены, что лучше всех знают, как им исполнять свою работу! Правильно, кстати, уверены. Не указывать? А как тогда держать императорскую линию? Работа – она по-всякому исполняться может! Вот Любей, к примеру, тоже считал, что управляет своей частью профессионально, и вырастил в результате сброд воров и лентяев. Зато офицеры обогатились – и в этом смысле, конечно, управление было вполне профессиональным! Так что – проблема. Что обидно – решение существовало, еще со времен Люмера Царственного. Берешь профессионалов, не подходящих императору по стилю работы, и сооружаешь из их голов компактный курган… Хист содрогнулся и торопливо шагнул в свой шатер. Как будто можно убежать от собственных, все более заманчивых, мыслей. А в шатре Яха, одетая лишь в белый подбронник, азартно гонялась с палкой за Урсашем. Спецназовец лениво уклонялся и корчил Яхе рожи, дзуда бесилась и наскакивала… а Хист стоял за пологом и ревниво наблюдал. Наконец гиганту надоело, он поднырнул, провел «мулинэ», бережно уронил дзуду на спину и осторожно устроился у нее на груди. – Сдаешься? – полюбопытствовал Урсаш. Яха подрыгалась для виду, убедилась, что гиганта не сдвинуть, и с наслаждением раскинула руки. – Может, и сдамся! – улыбнулась она. – А на каких условиях? – О, соображаешь! Сейчас подумаю. А ты бы что хотела? – Поцеловать? – с надеждой спросила Яха. – А то прошлый раз на шлепок договорились – а у меня потом синяк… у вас же у всех ладони железные! – Интересные у вас тренировки, – обронил Хист и прошел внутрь. – А я всё удивляюсь ее успехам. А у нее, оказывается, стимул. Спецназовец поднялся, улыбаясь. Таким добродушным здоровяк на памяти Хиста выглядел впервые. – Да какие успехи? – буркнул он смущенно, поднимая дзуду. – Меня ни разу не победила. – Потому что нечестно! – возмутилась она и ласково шлепнула Урсаша по бронированному плечу. – Ты тяжелее! Таких, как я, две нужно, чтоб побороть! – Да было б неплохо, если две! – хмыкнул Урсаш. – Да где еще такое же чудо найдешь? Ну, тогда тренируйся с Лапой, он полегче… – Ага, знаешь, какие у Лапы условия? У меня потом грудь болит от этого Лапы… – Тогда с Кучерявеньким, – предложил Урсаш и бросил мгновенный взгляд на помрачневшего Хиста. – А Кучерявенький зацеловал, губы опухли! – откровенно призналась дзуда и поплелась переодеваться за полог. – Проиграла – целуйся, такое у него условие. Так я на ногах, считай, и не стою, всё под ним… не, Ворта, я лучше с тобой буду тренироваться. Ты хотя бы… Яха вдруг смутилась, покраснела и быстренько скрылась за занавесью. Спецназовец неловко отвел глаза. Хист стоял, опустив голову, похлопывал клинком по сапогу и молчал. Между ними словно кошка черная пробежала. В смысле, белобрысая Яха… – Не понял, чем тебя Яха не устраивает как императрица, – тихо бросил Хист спецназовцу. – Тебя и вас всех. Вы ее целуете, тискаете по-всякому… скоро кого-нибудь и на императорском ложе с ней обнаружу! – Вот это вряд ли! – осмелился подать голос здоровяк. – Мы же понимаем, что зарубишь! – А то бы и в постель пролезли? – Император, – осторожно сказал Урсаш. – Ты… очень правильно сделал, что Яху нам на хранение передал. – Правильно?! – тихо изумился Хист. – Это Кучерявенькому – правильно?! – Император! – вздохнул Урсаш. – Ты о себе думаешь, а я – о своих ребятах. Да, правильно! Лапа хотя бы с девицей играть научился! Подумаешь, грудь намял! А знаешь, сколько крови на его руках? Он же Лапа! У него коронный прием – шеи сворачивать! И не только воинам! Он закоснел в убийствах! А тут – Яха. Мальчик на живого стал походить! Или тот же Кучерявенький… да и я сам, если на то пошло! Хист неуступчиво молчал. – Армия как-то неправильно устроена, – пробормотал Урсаш. – Звереют мужчины от убийств. И забывают, для чего им оружие в руки дадено. По другому как-то надо… а как? – Да известно как – как в крепях Кыррабалты! – примирительно буркнул Хист. – А пока… может, бордель вам подогнать? Верблюд Южное ущелье контролирует, можно бы… – Сравнил бордель с Яхой! – возмутился здоровяк. – Яха лучше! То есть… в смысле… да тот же Лапа бордель в первую ночь передавит, за продажность! А Яха – девочка невинная, чистая, мы за нее жизни отдадим! Хист, я серьезно прошу – не забирай от нас Яху! С кем мы играться будем, э? – Но вы же всерьез ее соблазняете! – тихо обличил спецназовца Хист. – Я сам видел! – Но она же не поддается! – так же шепотом возразил Урсаш. – А поцелуи не считаются! От них детей не бывает! Ну, Дребен, ну умерь ты свою ревность… – И как я буду выглядеть в глазах всего войска? – уныло вопросил Хист. – Как герой! – обрадовавшись, заверил спецназовец. – Представляешь, каждое утро Яха будет выползать из твоего шатра, губы опухшие от поцелуев, грудь тоже… на руках синяки и царапины, ножки еле передвигает, и такая характерная истома в движениях, и пошатывается, и легкая поволока в глазах – каково, а? А специфические звуки и стоны из шатра мы тебе всей группой обеспечим, уж не сомневайся… Хист переменился в лице, и «Кулак императора» быстренько скользнул к выходу. – Мой император, благодарю за великодушное решение! – проорал он снаружи и исчез. – Дребен, ты из-за меня с Вортой поругался, да? – робко подала голос Яха, появившись из-за полога. – Ты не ругайся. Не буду я с ними тренироваться. Хист вздохнул, подошел и обнял будущую императрицу. – Не будешь, – задумчиво пробормотал он в родное теплое плечо. – Но хочется. – Ну… да, – смутилась Яха. – С ребятами весело. И они меня тренируют, честно! – Да видел я, как они тренируют… – Ой, ты разрешаешь, правда? Дребен, какой ты умница! Как поцелую сейчас! Хист пораженно уставился на свою подругу, силясь сообразить, или его за полного идиота принимают, или Яха вовсе не так простодушна… – Ну, зато в армии героем будут считать! – ничего не насоображав, утешился Хист и легонько повлек дзуду обратно за полог. – Э, Дребен, а вот мама ругается за то, что мы с тобой на одном ложе делаем! – опомнилась Яха, неискренне пытаясь освободиться. – Да пустяки! – легко соврал Хист. – От этого детей не бывает! – Да? Ну тогда ладно… Ой, а чего там смотришь? Это мне Ворта вчера синяк поставил! Правда, он медведь? Такой забавный! – Аийя-каргана! – прошипел в сердцах Хист. – Точно под ложем пора любовников проверять! И он на полном серьезе наклонился и заглянул. Вернее, попытался. Яха, девочка не из маленьких, коварно набросилась на него со спины, пытаясь провести какой-нибудь из освоенных с Вортой приемов и завалить его на ложе. Естественно, Хист чуть не сломался и рухнул, Яха сверху… и тут события понеслись стремительно. Для начала на них с размаху бросилось здоровенное бронированное нечто, по виду так вылитый боец группы спецназ по кличке Лапа. Потом… наверно, бойцу чем-то прилетело по почкам, потому что Лапа взвыл, но прикрывать императорскую чету не перестал, даже наоборот сильнее растопырился. А за пологом в шатре вскипела яростная схватка, кто-то голосом Урсаша в сердцах помянул ит-тырк-кнорк , хрустнуло… Хист выбрался из-под Яхи и живого щита, быстро огляделся. У императорского ложа действительно лежал «Кулак» и шипел от боли. От метательных топоров бойца спасла трехслойная броня. За оборванным пологом спецназовцы торопливо рубили кого-то мечами. И снаружи шатра тоже происходило эмоциональное и быстрое действие… Все же «Кулаки императора» были настоящими профессионалами – Хист даже не успел выхватить саблю, как всё было кончено. – Гномы, – ответил на невысказанный вопрос Урсаш. – Это были гномы, командир. За Яхой приходили. Или за тобой. Не дает им покою пророчество! Вот же дурь! Оно, может, еще и не исполнится! – А что ж топорами, а не магией? – только и смог пробормотать Хист. – Магией они бы нас враз! – А кто им позволит? – удивился спецназовец. – У нас и против магии спецсредства есть! А тяжелые вооружения Верблюд заблокировал – да и не решится Старшинский совет на тяжелое вооружение… Изрубленных террористов вытащили. Полог повесили на место. Яху в окружении бронированных бойцов увели к Гончарам. Урсаш хозяйски прошелся вокруг императорского ложа, огляделся. – Извини, командир, но спать отныне ты станешь с охраной, – серьезно сказал Урсаш. – То есть с Яхой, конечно… но и с охраной тоже! В другой раз Лапа может и не успеть! А нам император с топором промеж лопаток не глянется. И тем более Яха. Как ее с топором на спину опрокинешь? Так что… Хист потемнел лицом и опасно опустил голову. – Гномы, говоришь? – прошипел он. – С охраной, говоришь, спать? Аийя-каргана… Где Джайгет?! Войску – немедленный сбор! – Зачем? – недоуменно спросил Урсаш. – Гномов бить! – рявкнул Хист. – Я им покажу покушения! Я им покажу спать с охраной! На яйле хозяева – мы! Здесь наш дом! Где эти бородатые?! Зарублю! Хист вынесся из шатра, взлетел на степняка… и очень скоро девственные травы яйлы упали под копытами тяжеловозов! Жалкое воинство самозваного императора отправилось бить целое государство гномов. И, в полном соответствии с утренним обещанием императора, их цель была еще страшнее! Санниэре – и еще один взгляд на пророчество… Он сидел на кургане, злой на весь мир. Божественные знаки – а на самом деле результат безграмотной работы в исполняющей системе – болели мерзко. Ха! А стигматы настоящих верующих – тоже результат безграмотности? Ну и чем тогда восхищаемся? В смысле, если обобщенно полагать стигматами любое яркое отклонение… Ой, блин, больно! А не бери женщину для утешения на колени, когда сам выть готов! Тем более когда за спиной мнется перепуганная юная жена – в смысле, очередная… Он посмотрел на посеревшее лицо Асиа и понял, почему она все время шевелилась, корчилась, отчего ее голова то и дело задевала шрам на животе – и тогда боль становилась ослепляющее резкой. – Лечение твое – дрянь! – прошипела сквозь зубы Асиа. – Тоже мне, божественное вмешательство называется! Ты, Аркан, только убиваешь хорошо! Какой идиот назвал убийство профессией?! Ничего не можете нормально сделать, д-дармоеды… Творец этот косорукий… слепил мир как попало… и сыночек в него пошел… Аркан! Да сделай хоть что-то, я лежать не могу! И сидеть, и ходить! Мне больно! – С кишками по траве лучше было? – огрызнулся он. – Ну, я могу назад отыграть! Ножик есть! И не толкайся, мне тоже больно! – А, ты и себе не можешь помочь? – через силу усмехнулась Асиа. – Значит, верно считали в Ожерелье Океании, что убийцы – лишнее звено в структуре профессий! А я, дура, не верила. Ах, спецназ, какие герои! Глисты нездорового общества, а не герои… И как вы с Творцом миром управляете, непонятно… уй, да что ж оно так дергает?! Аркан! Не можешь вылечить, так убей! Или я тебя сама убью! Он поколебался и все же возложил руки на ее живот, тем более что одежды не мешали. Это что же за удар такой незнакомый, что распорол от лобка и до груди? Экстрим форс, чтоб им сгореть! Правда, они и сгорели… непонятно от чего. А потом их еще и дозорные затоптали. Что-то явно изменилось – и заработало. И оставалось надеяться только на то, что хуже не станет. Эти придурочные эльфы даже к системе нормально подключить не смогли! Спасибо им, конечно, за жизнь такой прекрасной женщины… и дать бы по башке! Синяя схема помигала и исчезла. Что бы он ни сделал с Асиа, исполняющая система решила, что процесс завершен. О! Стигматы перестали болеть! Вроде простое событие – боль ушла – а какое счастье! Счастье – оно на простом и держится… Э, а чего это Асиа молчит? И, кажется, не дышит… вот это вылечил – раз и навсегда! Придурочные эльфы, дебилы от бессмертия, подключить нормально не могли… – Уф! – блаженно вздохнула женщина и села. – Отпустило. Рожать и то легче. Надо было тебя еще у сосновых островов прибить, лекарь недоделанный! Хотя как раз там прибила… – Тебе-то с чего смерти бояться? – усмехнулся он. – Все равно воплотишься где-нибудь. – Вот этого не знаю, – серьезно сказала Асиа. – Творец как-то не известил, для чего оставил меня в бренном мире. И насколько. Я, как умираю, каждый раз от страха трясусь! Тебе проще: воины справедливости свою работу не переделают. А я? Для чего я в бренном мире? Чтоб блистать на тусовках в Ожерелье Океании? Помоложе была – так и считала. А сейчас думаю – вряд ли. Страшно… В этот раз выпал шанс взять судьбу в свои руки – так саблю в живот получила! Незабываемый опыт, конечно, но…Бр-р! – Не понял, – заметил он, уводя разговор с болезненной темы. – Шанс – в чем? Асиа остро глянула на него и промолчала. Понятно. Информация – высшая ценность… – Когда-то на яйле жили люди, – все же заговорила она. – И неплохо жили. Потом захотели жить еще лучше, распространили свое влияние на степь… – Потравили реки и стали брать в рабство, – поправил Санниэре, поняв, к чему клонит женщина. – Да, и что? Весь мир так жил! В Южных царствах и похуже бывало! Но только к ахархо явился Черный Аркан – и изолята не стало! И даже язык моего народа забыт! Никто не прочитает надписи на путевых столбах – разве что я… да ты! А потом было Ожерелье Океании. Прекрасно развитое общество, космическая цивилизация… а какие там были дансинги! И блистала там некая красотка, чье имя неважно… – Не помню! – озадаченно признался он. – … не важно! Важно то, что когда ей остался один шаг до высшего общества, явился некий Йак, воин справедливости, а на самом деле просто вожак отбросов и распоследняя жестокая сволочь… – … у которого убили по тюрьмам всех друзей, невесту и старого учителя… – Может быть. И что? Тюрьмы везде есть. И в них убивают. Вообще на дне общества часто убивают. Если умен, не надо жить на дне! Но Йак почему-то возмутился! Именно тогда, когда некой красотке остался один шаг… и во что превратилась прекрасная цивилизация? Есть разные мнения… но последний шаг красотке делать стало некуда. По причине отсутствия высшего общества как такового. Что случилось на Эрде, напомнить? О, не надо. Тогда Арктур? Профсоюзные войны… – Не я. – Не ври. Ты меня преследуешь! Вот и сейчас, когда до королевы мира остался один шаг… ведь тебе даже убивать не потребовалось! Один шрам во все лицо – и моим планам конец! Чего может достичь женщина с обезображенным лицом? Ни-че-го. Судьба женщины – хрупкая вещь! Уйдет красота, или хотя бы молодость – уйдет всё! Тело мое – победное оружие, а ты его сломал! Я чем место под солнцем теперь завоюю?! – Асиа, ну ты же умная женщина, и не девачка! – возмутился он. – Ну что тебе в этой королеве мира? У тебя яйла в руках! Прекрасные земли, удивительный климат… да ты же знаешь, жила здесь когда-то! Ну восстанови государство ахархо, в конниках Туолам достаточно древней крови! С Хистом объединись, наконец! Ему на твое лицо наплевать! То есть не наплевать, а… – Эре, ты что, действительно дурачок? – недоверчиво глянула на него Асиа. – Что яйла, да и вся Жерь Светлолиственная, по сравнению с мощью королевы мира? А ведь не понимаешь! И как ты империи в прах обращал, такой наивный? Видимо, действительно от тела многое зависит, и весь Аркан в подростка не вмещается… или это вообще разные личности? Ну так слушай, придурок, чего ты меня лишил! Если бы… если б не подросток-идиот, перед которым я случайно проговорилась о планах, мои конники уже сегодня громили бы владения семьи Швадесенс! А завтра средство перемещения между мирами было бы в наших руках! Или ты думаешь, эльфы объявились здесь путем самозарождения?! А послезавтра… образно говоря послезавтра… эльфийский принц довел бы до порога стабильности численность особей третьей расы! Бессмертных, как эльфы, честолюбивых, как люди – и стремящихся к неограниченному размножению, как гномы! Теперь сложи вместе неограниченно размножающуюся бессмертную расу, космические технологии Ожерелья Океании – и средство перемещения между мирами… и тогда поймешь истинную суть пророчества о королеве мира! Всего мира. Вселенной, иначе говоря. Или, как считаешь ты, воплощения развоплощенного Творца, что и звучит бредово, и понять невозможно, как любую религию… А ты – яйла у меня в руках! Что мне яйла?! Не более чем овечий помет под ногами! Да и вообще, было б нам небо в бриллиантах, если б не один идиот, заставивший эльфийского принца использовать единственный шанс по блокировке исполняющей системы! Ну, заблокировал принц тяжелые вооружения – вот и стоит теперь на стенах Флоренсо, как тоскующая невеста, помощи от конников Туолам ждет! А я даже не знаю, где оно, это Флоренсо! Эльфийские проводники, предатели, вместо приветствия живот саблей распороли! Королева мира никому не нужна! А сейчас, когда лицо уродливое, шансов никаких – и опереться не на кого. Джайгет Тэмир, и джайгет Бату, и вор Джуманча, и мудрый Бузур-оол… никого! Вернется войско из стойбища – куда его вести? – Пасти скот на яйле, – буркнул он. – Вы же кочевые скотоводы, разве нет? – Да мы бы пасли – но кто нам даст? Яйла эльфам без людей понравилась. Принц говорил, у них тут охотничий заповедник. Если уж Бессмертные заветы порушили, степи пожгли ради своих планов, то уж с яйлы нас моментом выкинут! Возможностей у них много. Тяжелые вооружения заблокированы – но на нас и средних с лихвой хватит. Да даже, подозреваю, и малых… Так что нам, Аркан, деваться некуда, кроме как с пиками наперевес на расу технологического послезавтра! – На просторы Вселенной! – язвительно продолжил Санниэре. – Вот только отряхнете овечий помет с задницы – и вперед, в иные миры! – Не смешно! – отрезала Асиа и осторожно поднялась. – Это тоже будет, если победим. Средство перемещения – оно не единственное, по логике. Бессмертных в бараний рог скрутим – иные придут, вовсе чуждые заветам! И настанет здесь то же, что в Безумных мирах! А мне Жерь Светлолиственная люба! Я только здесь по-настоящему жить начала! Это наш мир, и никакая дрянь не посмеет… для чего, ты думаешь, мне власть королевы мира понадобилась? Ну не для плотских же утех. Э, кому говорю… что б ты понимал, ниспровергатель крохотной империи на ничтожном клочке суши, в настоящих масштабах! Она нашла в траве свою саблю. Кое-как закрепила взрезанные грязные одежды. Замотала обезображенное лицо платком. Упрямо стиснув зубы, вскарабкалась на коня… А он стоял и молча смотрел на маленькую упорную женщину. Достойную огромного уважения. Достойную короны королевы мира. – Ты извини, Творец, – наконец сказал он. – Но… плевать мне на твое повеление жить счастливо! Асиа, я с тобой. Даже если ты против. Ну… пока что с тобой. – Ах, как я рада! – отозвалась женщина. – Сопливый подросток – страшная сила! Эльфы сразу разбегутся. Он только усмехнулся в ответ. Видно же, что женщина действительно рада его поддержке – несмотря на то, что заявила, будто «ах как рада»! Мда. Если б не многожизненный опыт, фиг бы понимал этих женщин. А это что за чудо? – вдруг недоуменно спросила Асиа. Он обернулся. Это было не чудо. Скорее, чучело. Да не одно. По логике вроде бойцы Хиста, но как-то странно выряжены: куртки и брюки черно-синие, а тельники под куртками ярко-оранжевые! Самое то, чтоб враг не потерял в степи. Вокруг незнакомцев держались настороженные дозорные. – Эй, робя! – бросил боец, бывший очевидно за старшего. – Кто тут степняками распоряжается? Асиа растерянно ткнула в Санниэре. Боец посмотрел на подростка, усмехнулся вежливо неудачной шутке и развернулся к матери кланов. – А нам отсемафорили, у степняков дзуда за главную! – сообщил боец. – Маленькая такая – и красивая! Приметы – в тумане не промахнешься! Это верняк ты и есть, стоит в разрезы взгляд кинуть, и квача на лице не обманет! Так что зачисляй в команду! – А вы кто? Старший вдруг затруднился с ответом на такой простой вопрос. – Да вроде как пленные у Ворты были! – наконец признался он. – Но это поначалу. Потом так скорее друзья. А сейчас и… не понять кто. Считай добровольцами в твой экипаж, лады? А если кто звякнет, что мы разведчики из Первой приморской – двинь тому в харю, чтоб не издевался! – Морской экипаж – в конницу Туолам? – Идиотская диспозиция! – согласился старший. – А всё не так позорно, как разведчиками! – А вы в курсе, что эльфов бить идем? – полюбопытствовала Асиа. – Теперь в курсе, – пробормотал боец и побледнел. Асиа полюбовалась сочетанием синюшно-бледного с ядовито-оранжевым, поручила Санниэре разобраться с прибывшими и потихоньку уехала в стойбище – сменить одежду, войско поторопить, Ит-Тыркам врезать, чтоб ракчу не сосали. – Переодеться не пробовали? – буркнул Санниэре. – Пробовали! – вздохнул боец. – А толку? Так что решили: если мы морская пехота, так и будем ей! У нас своя гордость! – Заметно же? – А то! – кивнул боец. – Мы морские! Если волной смоет, чтоб видно было в воде, чтоб товарищи достать успели. Морская пехота друг за дружку стеной! – Эльфы метко стреляют, – напомнил Санниэре. – Ну и… шли б они крабам на клешню! Морская пехота стрелам не кланяется! – Понятно, своя гордость. Как звать тебя, пехота? – Кормчак, – усмехнулся боец. – Я, робя, морской из потомственных! – Останься в живых, Кормчак, – пробормотал он и отвернулся. Всё же Асиа прислушалась к разумному совету – то ли встреча с эльфами повлияла, то ли о мужчинах на мгновение перестала думать… так что степное войско двигалось в нужном направлении, рассыпавшись до горизонта. И не так уж трудно оказалось вычислить это направление. Просто проводишь кратчайшую прямую от столицы империи до яйлы. Ну не станут же Бессмертные рыть тоннель для перевозки продуктов зигзагами? Точка выхода оказалась недалеко от древнего города ахархо. Именно там, где, по слухам, обитали гномы. Если учесть, что эльфы и гномы изначально были единой расой, в смысле, с единой системой жизнеобеспечения, Флоренсо следовало искать неподалеку от тоннеля, максимум за соседней горкой. Такая горка имелась, и долина при ней перспективная. Все же удобная штука это Место Силы, хоть карту развернуть, хоть мать кланов вылечить… мда. В результате Санниэре ехал практически в одиночестве. Асиа еле передвигалась где-то позади со своими телохранителями из Туолам, войско двигалось врассыпную, Ясная Луна после короткой ссоры с мордастым легиньхом, очевидно первым парнем на деревне, в смысле, в степи, ускакала командовать летучим отрядом гонцов. Практически в одиночестве – это значило, что за спиной маячили только легиньхи, недовольные выбором Ясной Луны. Чего маячили, непонятно. Лала степей отныне жена Аркану по закону, и никакие угрозы поломать чужаку спину закона не изменят, разве нет? Так что он скоро перестал обращать на легиньхов внимание. И потому сильно удивился, когда на него обрушился удар дубины… а легиньх, надо полагать, удивился не менее. Потому что быстро выяснились два обстоятельства. Первое – спину подростку он не сломал. Потому что тот куда-то с коня исчез. И второе. В живот легиньху попал стальной дротик. И ушел туда по самое оперение. Идиот выронил дубину и тихо завыл. Санниэре вернулся в седло и хмуро уставился на группу поддержки. Шрам на животе, вообще-то побледневший и убавивший в размерах, от внезапной вольтижировки разнылся, и потому взгляд вышел на удивление убедительным. Молодняк удалился мгновенно. Зато объявилась Асиа с телохранителями – что значило отличную службу гонцов. – Вот же маленькая дрянь! – поморщилась она при виде свеженького трупа. – И в замужестве от Луны неприятности! Что б еще с ней сделать? Хоть бы забеременела быстрее… Потом воительница обратила недовольный взгляд на подростка. – Всё же Аркан! – неохотно признала она. – Помнится, ты и раньше к соратникам относился строже, чем к врагу. А подумал ли своей детской башкой, что убил сына очень влиятельного джаабека? – Подумал, – пожал плечами Санниэре. – Закон – один. Для сыновей джаабеков отдельного нет. И не будет, обещаю. – Вот уведет его отец половину войска, с кем эльфов бить будем? – Что эльфы?! – мгновенно обозлившись, прошипел он. – Думаешь, эльфы и есть наши враги? Они тоже – дети мои! Эта война – вовсе не то, чем кажется тебе! Подумаешь, ерунда какая – твое мифическое средство перемещения между мирами! Законы мироздания вновь поставлены под сомнение – вот где опасность! Мало я тебя гонял когда-то, с яйлы в степь и обратно… так и не уяснила главного! Зачем нам воины, если ничто святое не наделит их великой силой? Нет принципов, нет идеалов – тогда это просто войско бандитов, с пиками против технологического послезавтра! – А если есть? – недоверчиво спросила Асиа. – Тогда это несокрушимая сила! – убежденно сказал он. – Ну, возле сосновых островов вас сокрушили… Он саркастически усмехнулся, и женщине невольно пришло в голову, что про законы Аркана помнят, а вот про ахархо – уже нет. – Видишь, скачут сюда? – все же сказала она. – Сейчас все войско соберется! А ты один. Спорим, растопчут, и не поможет твоя несокрушимая сила? Против толпы ни один полководец не устоит! Что ж, такое очень даже могло произойти. Да и происходило не раз. Он озабоченно проверил свои новые способности – и выехал вперед. Значит, волевым усилием… перед лицом возник и затрепетал невидимый конус воздуха. – Где родители нарушивших закон?! – прогремело над степью. Блин, а не слишком ли мощно? Самого же чуть с седла не снесло! Он мысленно убавил громкости на четверть, даже не представляя, во что это оформится в исполнении системы. Запросто и язык могло обрезать на четверть! П-придурочные эльфы, даже подключить не могли… Как ни странно, но родители нашлись. Да так много! Они что, этого придурка впятером зачинали? Хе! И они его решили перекричать? Ну-ну… – Законы Аркана просты! – рявкнул он. – И наказание в них одно – смерть! – За обычную драку из-за девойки… – Обычная – это дубиной спину поломать? – угрюмо уточнил он. Мордастый джаабек на мгновение смешался, но потом завелся снова. Упрям, буй-тур! Ну-ну… – Что нам законы Аркана? – совсем разошелся джаабек. – Его и не было никогда! А наша молодежь всегда дралась за красивых девоек! И в природе так же – лучших самок забирает сильнейший! Чем наши легиньхи хуже быка?! Или даже жеребца?! Красивая девойка должна доставаться самому сильному! – Самому наглому! – угрюмо добавил Санниэре. Эхо его голоса прокатилось над толпой, и он сам поразился его мощи. Вроде убавил же громкости? – Самому богатому! – продолжил он и положил руку на обойму с дротиками. – Самому мордастому… у кого дружков много… и получается от него звериное отродье! Точно как то, что валяется вон там в траве! Еще и естественным отбором оправдываете?! Да что бы вы понимали в генетике! Джаабек-родитель невольно поднял руку и прикрыл горло. Толпа зашумела и подалась вперед. Асиа прикусила губу и неловко ухватилась за эфес сабли. Что он творит, этот придурок? Растопчут!.. А потом она поняла, что толпа не сама по себе качнулась. И тайком перевела дух. По толпе, словно не замечая ее, к Санниэре двигался клин облаченных в мягкую броню гномов. Любеевские тяжеловозы на степняков обращали внимания не больше, чем на траву под копытами. Бородатый Верблюд вовремя пришел на помощь к своему побратиму. – Это все же ты, Черный Топор! – хмуро сказал Верблюд. – Вернулся, как и обещал. Курган из голов уже в наличии? Ну, значит, будет… а этот чего валяется? – Нарушил, – кратко ответил Санниэре. Старый побратим изучил подавшую назад толпу. – А что родителей больше, чем детей? – А я знаю? Столько вылезло. – Бывает, – согласился гном и отвернулся. Побратим был явно чем-то подавлен. – А где твой сын? – усмехнулся Санниэре. – Опять с Эль оставил? – Нет сына, – обронил Верблюд. – Он… заплатил за то, чтоб вот этот сброд прошел на яйлу. И теперь мне хочется кого-нибудь убить. Ты уж наводи здесь порядок побыстрее. Да пойдем. Не могу я… И Верблюд отъехал в сторону. Что ж, с такой поддержкой, как магия Верблюда, навести порядок можно было быстро! Джабеки возмущенных кланов понимали это не хуже прочих, так что среди них сразу нашелся один, способный выражать мысли хотя бы членораздельно. И – уважительно. – Я – мастер-джаабек клана Кара-баш! – назвался дородный степняк. – Что я скажу, все поддержат! Санниэре неприязненно изучил его. Мордастый. Тоже, небось, прикрывался естественным отбором в своих бесчинствах… Мастер-джаабек перехватил взгляд, прицельно брошенный на его горло, и еще убавил агрессивности, хотя казалось – дальше и некуда. – Мы согласны, мастер Санниэре поступил по закону! – заговорил джабек, отводя глаза. – Но есть закон, и есть жизнь. Никто из нас не идеален. Никто не без греха, хе-хе… Легиньхи наши немного дурно хотели поступить – а кто из нас так не делал в юности? Молодежь всегда дерется за красивых девоек… – Дубиной спины ломает? – недоуменно спросил Санниэре. Степняк отвел глаза – но не замолчал, и даже не поправился. Уж очень джаабек был уверен во всеобщей поддержке. – То есть я что хочу сказать? Наказывать надо, кто с этим спорит? Но разумно наказывать! Э, разве род людской исправить? Если за детские шалости убивать, так никого живого не останется! Меня все поддержат! Ну, пошалили наши дети, так плату возьми за вред, дротик в живот зачем? Вэй, а какой легиньх был! Сильный, смелый – настоящий воин, славный потомок Имангали! Джаабек недоуменно покосился на скривившееся лицо Санниэре и закончил: – Нам эльфов бить – каждый воин ценен! Вот! И что я сказал, то все поддержат! Вот! – Что эльфы?! – хмуро сказал Санниэре. – Найдем и вломим. Это не проблема. Мы их телами завалим, блин, по своему обычаю… Не понимаю. Нет, не понимаю я! Почему внешнего врага бить – и смелость есть, и самопожертвование? Двадцать миллионов сгубим, но уничтожим кого угодно! А внутри себя порядок навести – страшно. Есть же законы. Стой на их страже, чтоб хотя бы на ступеньку подняться от зверства к человечности! Нет. Почему-то страшно. Сбились легиньхи в собачью стаю, всех отпихивают – им возразить боятся! Их поддерживают даже! Естественным отбором объясняют! Несовершенством рода человеческого объясняют! Даже больше – сами так норовят жить! Что эльфы?! Зачем вообще их бить идем-то? Чтоб свободными быть от власти Бессмертной расы! Чтоб они не осмелились больше убивать наши земли ради своей выгоды! А зачем нам от эльфов свобода, если внутри себя перед сильными голову клоним, на спину ложимся и хвост поджимаем?! Перед сильными – не перед человечными! Зверство в народе взращивать надумали?! Не позволю! – Людей не исправить! – выкрикнул кто-то из-за спин. – Нет такого средства! – Почему нет? – искренне удивился Санниэре. – Есть. Вот сложу курган из голов почитателей зверства… – Да кто ты такой?! – возмутились разные голоса. – Человек, – пожал плечами Санниэре. – Я – Аркан Имангали, степной певец. Я – Кыррабалта Черный Топор, простой корчевщик с окраины империи… Конь, почуяв злобу всадника, крутнулся и встал на дыбы. Асиа недоверчиво уставилась на подростка. Над его головой медленно разгоралось сияние – и текуче охватывало тонкую фигуру… – А ныне я –берхь из последней крепи Кыррабалты! – загремело над яйлой. – Я – Санниэре, сын бога! И сила моя – в побратимах! Несокрушимая сила! В звенящей тишине мерно простучали копыта огромного любеевского тяжеловоза. Верблюд присоединился к Санниэре. И два десятка гномов – за ним следом. И сбоку – зачарованная невиданным зрелищем Асиа. И морские пехотинцы за ее спиной. И донельзя гордая Ясная Луна встала рядом с нежданным мужем. И конники Туолам, тронув коней, выстроились в ряд. Такое маленькое – и такое грозное войско. – Мы не против эльфов идем – против зверства в человечестве, – внятно сказал Санниэре. – Это и есть истинная цель похода. Побратимы – в путь! Время не ждет. И осторожно проверил, на месте ли волосы. Так и сгореть можно! Вот что из его мыслей исполняющая система восприняла – и выполнила – непонятно как? Живая бомба, блин, обезьяна с гранатой… Асиа и то испугалась. К ночи их догнали сильно убавившие в числе степняки. Невысокий воин приложил руку к груди: – Я новый мастер-джабек клана Кара-баш! Прими нашу службу, сын бога! За ним подъехали и представились остальные джабеки – почти все из незнакомых. – А где старые джабеки? – поинтересовалась Асиа. – А курган из их голов сложили. Асиа поперхнулась и не нашлась, что сказать. Только поискала взглядом своих Ит-Тырков. Нашла их, необычно тихих и задумчивых, и немного успокоилась. Ночевать остановились в излучине полноводной реки – когда-то там проходил древний тракт к городам ахархо. И уже в полной темноте к костру Санниэре выбрел усталый конь. Надия сползла с седла, подошла, стараясь ставить ноги пошире, и протянула Санниэре его сумку. – В степи нашли, – пояснила йоха. – Там Знобинька тебе еды положила. Она и сама бы приехала, да бок еще болит. Юная степнячка выглянула из-за спины мужа. – Кто это? – сонно поинтересовалась она. Санниэре в затруднении замялся. – Он столько раз мне жизнь спасал, что по вашим законам, наверно, уже жена ему, – вздохнула Надия и присела к костру. – Да? Тогда привет, сестра. Спать хочешь? Иди сюда. Тут место есть. Верно, Эре? Он кивнул и задумчиво посмотрел в ночную степь. Но Яха так и не появилась. Володя, леди Совершенство – и ее сынок… Так получилось, что появление в классе идеальной учительницы Володя проспал. А что такого? Технически несложно: подпираешь задумчиво склоненную голову ладонью, так, чтоб глаз не было видно, и в аут. Ну, а такие досадные мелочи, как наличие педагога в классе, его давно не волновали. Тем более что Нинель Сергеевна была своим человеком, сама была причастна к недосыпанию и потому лишь мимолетно усмехалась, проходя мимо классного смутьяна. Она, конечно, усмехалась – но великий двоечник, до сих пор пишущий «ушёл» через «о», сумел поразить ее прошедшей ночью в очередной раз. Что на него нашло? Взгляд в пространство, лихорадочные записи странными рублеными значками. Он сказал, рунное письмо Арктура. Ну, Нинель Сергеевна в свое время полагала себя лучшей студенткой в безобразии под названием пединститут, так что про рунное письмо слышала. Но не более. А вот Володя им владел. Что он писал с таким вдохновенным видом, кто бы сказал? Какую-нибудь великую вещь для своего ансамбля, не иначе. Было у Нинель Сергеевны обоснованное подозрение, что и «Легенда о Черном Аркане» – творение Володи. Уж очень личностно он воспринимал некоторые сцены… Вот как подросток мог создать такое? Музыка, пробирающая до дрожи, сумасшедшие танцы – и пронзительно трагичные слова. Спектаклю на столичных сценах место! Кто бы его туда пустил, впрочем… Учительнице кстати вспомнилось, что странный подросток и языки знает причудливые, и насчет русского иногда такое выдает, что бывшей лучшей студентке еле хватает уровня понять и достойно ответить … и это его она тщилась обучить грамотному письму?! Что парадоксально – он действительно безграмотный! Но получается, что до его безграмотности и с высшим образованием не дотянуться! Да, непросто устроен бренный мир… Нинель Сергеевна с некоторым смятением поняла, что, подобно Олесе, начинает чувствовать себя рядом с Володей несколько… э… дурой. Самое ужасное, что это ей нравилось! Женщина была так озадачена собственными чувствами, что провела урок не блестяще. Два десятка лоботрясов рассеянности не прощают! И, так же, как и Володя, она прозевала приход идеальной учительницы – хотя столкнулась с ней в дверях кабинета! Холеная, идеально ухоженная дама шла в несокрушимой убежденности, что все ей уступят дорогу – и Нинель Сергеевна отступила и посторонилась, даже не осознав, что делает. А вот класс подметил всё. Уж знаки лидерства и подчинения в восьмом неординарном понимали лучше родной речи – а иначе как выжить в бандитском обществе? Иначе разве что Олеся может, наивная душа… Идеальная учительница… По мнению восьмого неординарного, стать таковой было несложно. Имелось всего одно противоречие, не дающее мирно сосуществовать на одной территории популяциям учеников и педагогов. Учителя, помимо всех вопиющих недостатков, обладали крайне неприятной особенностью – норовили чему-то научить. Кстати, вовсе не тому, как заиметь денежек, потому что сами не знали как – а то бы заимели… мда. Ученики, наряду с прочими достоинствами, тоже были не против чему-нибудь научиться – пусть это стремление и не всегда обнаруживалось невооруженным глазом. Ну, вот в этом и крылось страшное противоречие. Педагоги свято верили, что знания даются через умственный труд. А ученики страстно желали чего-нибудь узнать, не напрягаясь. Вот тот педагог, который противоречие бы разрешил и учил всему без усилий со стороны младого поколения, и был бы идеален. Из чего следовало: что такое системная несовместимость, восьмой неординарный пока что не знал. Тот же, кто знал, клевал носом в живительной отключке… Кстати, вот еще что! Это могла быть только Она! Не то чтобы мужчины не способны работать в школе, просто любого вменяемого мужика вгонял в ступор научно доказанный факт: из всей массы учеников учиться способна максимум пятая часть. Остальных научить невозможно даже теоретически. А практически… практически мужчины пребывали в ступоре – а женщины учили. Всех. И школы исправно работали, выпускали кого-то там… а следом за школами и вузы… так что – только Она. Ну вот такая Она и явилась восьмому неординарному, потеснив с дороги погруженную в самоанализ Нинель Сергеевну. Она, как выяснилось, заменила физичку, бесславно павшую в неравной борьбе учителей и учеников. И как заменила! Ни одного домашнего задания. Ни одного задания в классе. И даже можно было учебники не доставать. Но всё, что она объяснила, легко и непринужденно улеглось в памяти. И осталось столько свободного времени, что и школьные порядки с новой учительницей обсудили, и про «городок наш тихий, весь в садах» всё рассказали – и отдохнули так, что вышли из кабинета веселыми и посвежевшими. Ну разве не идеальная учительница?! Так что все вышли, а Володя остался. Никто про него и не вспомнил… Проснулся он от вежливого прикосновения к плечу. Разлепил кое-как веки – и уткнулся взглядом в огромные серые глаза. Чтоб разглядеть остальное, пришлось отодвинуться – слишком близко находилась женщина. Что ж… безупречная, очень сложно уложенная прическа. Тончайшая косметика. Нехилые такие побрякушки на точеной шее. Очень дорогой, очень изысканный костюм. Каблучки высоченные. И нежная, юная, покрытая идеально ровным загаром кожа. Он даже усомнился, протянул руку и ущипнул видение для проверки на реальность. Женщина осторожно отодвинулась. – Вообще-то себя щипают, если есть сомнения в рассудке, – заметила она. – Ну и неверно! – проворчал он и окончательно проснулся. – Свою реакцию на щипок я вообразить могу, и никакой проверки не получится. А вот чужую – тут варианты возможны. От легкого интереса, вот как сейчас, до заковать в гуолы и отпинать… – Гуолы? – Ты разве не эльфийка? – недоверчиво спросил он. – Стыда никакого, совсем как Эль, и загар слишком ровный… под юбкой тоже? – А ты у нас взросленький, оказывается, – отметила она. – По виду не скажешь. Раннее развитие? Кстати, все же вы, а не ты, договорились? – Да блин… Всё, сориентировался! Вы, а не ты. Еще флексий полно, а вот тоновых модуляций, кажется, нет… И не эльфийка, конечно, не добрались еще сюда эти придурки… а кто тогда? – Я у вас физику веду, – сообщила она. – И классное руководство, кажется. – Вот такая – и просто учительница? Да ну! Он недоверчиво смерил ее взглядом. Она спокойно дала себя оглядеть. И еще раз дала себя оглядеть. Потом легонько шлепнула по руке, когда он потянулся снова проверить реальность увиденного. – Володя Переписчиков, верно? – уточнила она. – Это ты же решаешь все дела в классе? Ты и одна девочка, светленькая, толстоватая такая… Оля, да? – Кто-то должен решать, – настороженно сказал он. – И уж лучше я, чем всякие бабуины… – Согласна, – легко сказала она. – Ты, по крайней мере, одет прилично. И Оля… без особого вкуса, конечно, но в вашем городке и это люкс… Володенька, у меня к тебе просьба, представляешь? К тебе и к Оле! Я с сыном приехала, а он здесь никого не знает! Поддержите его на первое время? Познакомить, с кем требуется… ну, ты понимаешь? Мальчику нужен наш круг общения, ну, ты понимаешь? Женщина просительно улыбалась, заглядывала ему в глаза… и даже не догадывалась, что он действительно ее понимал. И понятое ему страшно не нравилось! Особенно то, что она сидела к нему слишком близко, ближе даже, чем сфера личностной безопасности! Я-то понимаю! – честно сказал он и осторожно отодвинулся. – Поймите и вы. Я – не ваш круг общения. И не друг. И никогда им не стану. – Да ну? – легко улыбнулась женщина. – А мне сказали, Володя Переписчиков… Вырез ее блузки был совсем близок. И глубок, как каньон. Володя совершенно отчетливо понял, что если сейчас протянет руку и положит ладонь на нежное тепло – это воспримется нечто естественное и само собой разумеющееся… Он тряхнул головой, изгоняя эротические фантазии, и еще отодвинулся. – Вот соблазнять меня не надо! – предупредил он. – Про меня много чего говорят, но… я не бабник. Я многоженец. Это всё же иное. Он вежливо кивнул на прощанье и в задумчивости покинул кабинет. И сразу отпустило. Как будто вышел из клетки с тигрой и решетку за собой запер. Уф, ну и штучка… А в коридоре его поджидал Типун – и половина класса при нем. – Вован, если ты против нее – тебе конец! – угрожающе предупредил классный бандит. – Что я скажу, то все поддержат, вот! – Слушай, джабек! – досадливо начал Володя. – Тебе мало одного трупа? – Какого именно? – осторожно уточнил Типун. – Вот имя еще бы спрашивал! Блин… да что ж вы так похожи-то? Вроде и миры разные… Типун! Буй-тур ты косорылый… я тебя столько лет учу – неужели ничего не понимаешь? Вот то, что засело в кабинете – нарушение законов мироздания и смерть для нашего мира! Ты что, смерти ищешь? Здоровяк исступленно замотал головой. Смерти он не искал и, при данном раскладе с какими-то трупами, славы народного заступника рад был избежать тоже. – И нечего стращать! – завопили девчонки. – Найдется и на тебя сила! Хоть раз пришла нормальная учительница, а ты на нее крысишься! Мы всё видели в щелку! – Вовчик, ну чем она тебе не угодила? – серьезно спросила Олька. – Или ты все проспал? Она же заданий на дом не задает! И на уроке писать не требует! И рассказывает все понятно! И шутит классно! И еще сказала, что наше круглогодичное обучение – дурацкий эксперимент, и она добьется, чтоб его прикрыли! Классно, да? Не знаю, как тебя, а всех остальных учеба летом задолбала! – Ольга! – растерялся он. – Ну… ты же умная девочка! Ты что несешь?! Вот… всё, что ты сказала, мог совершить только абсолютно бездушный человек! Которому наша учеба на фиг не нужна! – Да кому сдалась эта твоя душа – вместе с учебой твоей идиотской?! – раздраженно ответила Олька. – Мы что, сюда учиться, что ли, приходим?! – А как же, – пробурчал он. – С учебой всегда так: вроде не хочешь – а приходишь! Совсем как девица к насильнику… это еще Люмер Царственный отметил… или Кастанеда? Э, какая разница! Потом поймете, в иной жизни, да поздно будет! Но я-то про другое хотел. Где-то у нас должен быть Лёнчик… Лёнчик, ты здесь? Он выцепил в толпе самоуверенно ухмыляющегося красавца. – Типун – материал отработанный! – задушевно сказал Володя, подхватывая красавца под дрогнувшую руку. – Сейчас к тебе вопрос! Я правду слышал, ты кун-фу стал заниматься? Э, не отпрыгивай! А спой-ка громко всем, мой дружочек, что такое дальние ворота! – Ну… – Верно! – обрадовался Володя. – Дальние ворота, еще говорят, сфера личной безопасности – дистанция, с которой тебя уже могут навернуть! И пускать за сферу никого не стоит, ибо вредно для здоровья! Ты вот меня подпустил необдуманно – и уже раскаиваешься, я же вижу! Больше не подпускай! А если б я с оружием был? Э? А вот ваша якобы идеальная учительница… вот она как раз… – Такая лялька! – не удержался Типун. – Идиот! – прошипел Володя. – Завитая, загорелая, спортивная – одетая, наконец! Да она на свою красоту столько тратит, сколько убийца на своё излюбленное оружие! Вы только вдумайтесь, ит-тырки вы конченые: к вам вплотную подбирается абсолютно бездушный вооруженный человек – а вы пищите от восторга! Все же Ленчик не был отработанным материалом, а был, пусть и в начальных классах, старательным учеником, и даже играть на чем-то там умел, в конкурсах побеждал… в смысле, развит был необыкновенно. И даже умел делать выводы. – Вон Ирка красится! – напомнил Лёнчик. – Тоже вооружается? И опасна? – А как же! – радостно сказал Володя. – Только она не к горлу подбирается, а к твоему карману! Мой совет – не пускай! Одно утешает: она так красится… это, конечно, тоже оружие, но – ржавое! Ирка, действительно имевшая определенные виды на мажорного Ленчика, оскорбилась и кратко сообщала Володе, что о нем думает. – Да по фиг твои маты! – отмахнулся он. – Я вот о чем думаю: вы же действительно ничего не понимаете! Подходи и режь! Блин. И где я время найду на ваше обучение и защиту? Я же отцу обещал насчет уроков… блин. Хоть организацию создавай! Что-то вроде передовых, дозорных, как-то так… аван-гард, что ли? А тут еще сынок этот! Если такова мамочка, какой тогда у нее сын?! И что с ним делать?.. В глубокой задумчивости он побрел к выходу, оставив позади растерянно переглядывающихся мальчиков с, так сказать, девочками. Ребятки начали осознавать предназначение женской красоты – и чего-то не возрадовались… А он остановился на крыльце школы, как громом пораженный. – Вспомнил! – растерянно сказал он. – Организация же! Блин. Это называется – ПИОНЕРЫ! |
|
|