"Дэвид Зинделл. Хранитель Времени (Реквием по Хомо Сапиенс - 1) " - читать интересную книгу автора

снежные завихрения - лед казался застывшей кровью.
- Экое скверное место. - Зычный голос Бардо отражался эхом от каменных
стен. - Есть предложение. Я сегодня добрый и хочу купить тебе
мастер-куртизанку на всю ночь. До сих пор ты не мог себе такого позволить,
верно? Клянусь Богом, это ни с чем не...
- Нет, - отрезал я и открыл тяжелую дверь - обсидиановую и такую
гладкую, что она казалась сальной на ощупь. Поначалу крохотное помещение
показалось мне пустым. Потом я разглядел у темной стойки двух мужчин. И
тот, что пониже, сказал:
- Пожалуйста, закройте дверь - холодно.
Мы вошли в бар, слабо освещаемый огнем в мраморном очаге.
- Мэллори, Бардо, - сказал тот же человек, - что вы здесь делаете?
Мои глаза уже привыкли к тусклому оранжевому свету, и я узнал
мастер-пилота Лионела Киллиранда. Устремив на меня пристальный взгляд, он
вопросительно вздернул свои белесые брови.
- Соли, - сказал он высокому человеку рядом, - позволь представить
тебе твоего племянника.
Высокий повернулся к свету, и я увидел своего дядю Леопольда Соли,
Главного Пилота нашего Ордена. Я словно в зеркало смотрел.
Соли уставился на меня беспокойными, глубоко посаженными голубыми
глазами, и мне не нравилось то, что я в этих глазах видел. Мне вспомнились
рассказы тетки: Соли славился бурными непредсказуемыми приступами ярости.
Нос у него, как и у меня, был длинный и широкий, рот большой, с твердой
линией губ. Худощавое тело от длинной шеи до коньков было одето в плотную
черную шерсть. Казалось, он разглядывает меня с не меньшим любопытством,
чем я его. Я смотрел на его волосы, а он на мои. У него они были стянуты
позади в длинный хвост серебряной цепочкой по обычаю его родной планеты.
Самума. В их волнистой черноте пробивались рыжие нити - генетическая метка
какого-то давнего Соли, подправившего свои хромосомы. У меня, слава Богу,
волосы густо-черные, без всякой рыжины. Я смотрел на него, он на меня, и в
тысячный раз гадал, откуда взялись мои гены.
- Сын Мойры. - Имя моей матери он произнес как ругательство. - А ведь
тебе не полагается здесь быть, правильно?
- Я хотел познакомиться с вами. Мать мне всю жизнь о вас рассказывала.
- Твоя мать меня ненавидит.
Наступило долгое молчание, которое нарушил Бардо, осведомившись:
- А где же бармен?
Бармен, послушник с тонзурой, прикрытой белым шерстяным клобуком
Борхи, приоткрыл служебную дверь за стойкой и сказал:
- Это бар для мастер-пилотов. Кадеты пьют в кадетском баре, через пять
домов на этой же дорожке по направлению к Музыкальной улице.
- Кадеты не спрашивают у послушников, что им следует делать, -
отпарировал Бардо. - Подай мне трубку с тоалачем, а моему другу кофе -
летнемирский, если он у вас есть, фарфарский, если нет.
Послушник, пожав тощими плечами, ответствовал:
- Мастер-пилоты не курят тоалач в этом баре.
- Тогда налей мне стопку жидкого тоалача.
- У нас не подают ни тоалач, ни кофе.
- Тогда аморгеник. Покрепче, чтоб гормоны заиграли. Нам предстоит
деловая ночка.