"Исаак Башевис-Зингер. Корона из перьев" - читать интересную книгу автора

демона. Впервые за много лет она вознесла благодарственную молитву на
иврите.
Она встала, помылась в ванне и покрыла голову шалью. Людвиг и Глория
отняли все ее состояние, но она сохранила бабушкины драгоценности. Она
завернула их в носовой платок и положила в корзинку вместе с рубашкой и
нижним бельем. Людвиг или опять проводил ночь у одной из своих наложниц, или
отправился поутру на охоту. Глория лежала больная в своей спальне. Служанка
принесла Акше завтрак, но она едва притронулась к нему. Затем она покинула
усадьбу. Собаки лаяли на нее, как на незнакомую. Старые слуги смотрели с
удивлением на помещицу, которая вышла из ворот с корзинкой на руке и платком
на голове, как у крестьянки.
Хотя имение Мальковского было недалеко от Красноброф, Акша большую
часть дня провела в дороге. Она присела отдохнуть и умыла руки в ручье. Она
повторила по памяти благодарственную молитву и съела ломтик хлеба, который
взяла с собой.
Возле Краснобродского кладбища стояла избушка Эбера, могильщика.
Снаружи его жена стирала в лохани белье. Акша спросила ее: "Это дорога на
Красноброд?"
"Да, сюда прямо".
"Что слышно в деревне?"
"Кто вы?"
"Я родственница реб Нафтоле Холишицера".
Женщина вытерла руки о передник: "От этой семьи не осталось ни души".
"Где Акша?"
Старуха затряслась: "Отец наш Небесный! Пусть бы ее схоронили самую
первую".. И она рассказала об обращении Акши. "Она уже получила свое
наказание в этом мире".
"Что с этим ешиботником, с которым она была помолвлена?"
"Кто знает? Он не из этих мест".
Акша спросила, где могила ее стариков, и старуха показала на два
надгробия, склонившихся одно к другому и поросших мхом и сорняками. Акша
простерлась перед ними и оставалась так до вечера.
Три месяца Акша бродила от одной иешивы к другой, но не нашла Цемаха.
Она просматривала записи в книгах общин, опрашивала стариков и раввинов и
все безрезультатно. Поскольку не в каждом городе была гостиница, ей часто
приходилось спать в ночлежках. Она лежала на соломенном тюфяке, покрывшись
рогожей и тихонько молилась, чтобы явился ее дедушка и сказал, где найти
Цемаха. Но он не подавал никаких признаков. В темноте старики и больные
кашляли и ругались. Дети кричали. Матери проклинали. Хотя Акша и
воспринимала это как часть наказания, она не могла преодолеть своего
унижения. Руководители общин ругали ее. Они могли заставлять ее целыми днями
ожидать приема. Женщины относились к ней подозрительно - почему это она
разыскивает мужчину, у которого уже наверняка есть жена и дети, или который,
возможно, уже в могиле? "Дедушка, почему ты допустил меня до этого?--
вскрикивала Акша.-- Или покажи мне путь, или пришли за мной смерть".
Одним зимним днем, когда Акша сидела в гостинице в Люблине, она
спросила хозяина, слышал ли он о человеке по имени Цемах - небольшом,
смуглом, бывшем ученике иешивы и ученом. Один из обитателей гостиницы
сказал: "Вы имеете в виду Цемаха, учителя из Ицбика?"
Он описал Цемаха, и Акша поняла, что нашла того самого, которого