"Исаак Башевис-Зингер. Шоша" - читать интересную книгу автора

больницу, они таскались с ним по клиникам, знахарям и тому подобное. В конце
концов он умер, но мужчина превратился в совершеннейшую развалину.
- У нас с Шошей не будет такого уродца.
- И вот так всегда. Только со мной начинает происходить что-нибудь
интересное, как судьба старается натянуть мне нос.
- Бетти, у вас есть любимый. Он сама доброта, богат, как Крез, и готов
для вас мир перевернуть вверх дном.
- Сама знаю, что у меня есть и чего нет. Надеюсь, это не нарушит наших
планов насчет пьесы?
- Это ничего не нарушит.
- Если бы я не видела это собственными глазами, никогда бы не поверила,
что такие вещи вообще возможны.
Я откинулся назад и поглядел поверх крыш на варшавское небо. Казалось,
город переменился. В воздухе было что-то праздничное и напоминающее Пурим.
Мы опять пересекали Площадь Желязной Брамы. Окна Венского зала были
освещены, оттуда слышалась музыка. Кто-то, должно быть, праздновал сегодня
свадьбу. Я прикрыл глаза и положил руку на колено Бетти. Запах весны
пробивался даже сквозь вонь мусорных телег, увозящих отбросы за город.
Дрожки остановились. Бетти хотела было заплатить, но я не позволил.
Помог ей сойти и взял под руку. Конечно, мне следовало гордиться, что я
сопровождаю в ресторан такую элегантную леди, но после встречи с Шошей я был
в совершенной прострации. В ресторане оркестр играл джазовую музыку и
песенки из репертуара варшавских кабаре. Все столики были заняты. Посетители
ели цыплят, кур, гусей, индюшек, зарезанных не далее как вчера, в той же
резницкой. Стоял запах жареного мяса, чеснока, хрена, пива, сигар. Солидные
люди закладывали салфетки за крахмальный воротник. Выпирали животы,
лоснились жирные шеи, лысины блестели, как зеркала. Женщины оживленно
болтали, смеялись и брали дичь с тарелок прямо руками с наманикюренными
ногтями. Их накрашенные губы сдували пену с пивных кружек. Метрдотель
предложил нам столик в нише. Здесь хорошо знали Бетти. Сэм Дрейман давал
чаевые в долларах. Вышколенные кельнеры привычно лавировали между столиками.
Я сел не напротив Бетти, а рядом с ней. В меню были только мясные или рыбные
блюда, а я ведь уже дал себе клятву стать вегетарианцем. После некоторого
колебания я решил, что с клятвой придется подождать до завтра. Я заказал
бульон и мясные кнедли с картофелем и морковью, но есть не хотелось. Бетти
заказала коктейль и бифштекс, утверждая, что это будет что-то особенное.
Глядя на меня с любопытством, она потягивала коктейль. Потом заговорила:
- Я не собираюсь задерживаться в этом вонючем мире слишком долго. Сорок
лет - это максимум. Ни днем дольше. Да и для чего?
Если я смогу играть эти несколько лет так, как хочется мне, прекрасно.
Если же нет, конец наступит раньше. Я благодарю Бога за то, что он дал мне
эту возможность - совершить самоубийство.
- Вы доживете до девяноста. Будете второй Сарой Бернар.
- Нет уж. Не хочу я быть никем вторым. Первой или никем. Сэм обещает
мне большое наследство, но я уверена, что он переживет меня. Надеюсь на это
от всей души. Здесь не умеют смешивать коктейли. Пытаются подражать Америке,
но подделка всегда видна. Весь мир хочет подражать Америке, а Америка
подделывается под Европу. Зачем это мне понадобилось стать актрисой? Все
актеры - обезьяны или попугаи. Я пробовала и стихи писать. Написала целый
том - часть по-русски, часть на идиш. Никто не захотел читать. В журналах