"А.А.Зиновьев. Искушение" - читать интересную книгу автора

- Да. Но есть юридическая Оценка поступков людей. Есть моральная. И
кроме того есть оценка историческая. Они далеко не всегда совпадают. Мы,
например, официально считаем героями Желябова, Халтурина, Перовскую,
Засулич, Каракозова, Ульянова и многих других революционеров, совершавших
или планировавших покушения на царя и царских сановников. А сколько людей в
мире считало и считает до сих пор их обыкновенными убийцами, справедливо
осужденными на основе признанных в то время законов. Нам надо быть готовыми
к тому, что и у нас рано или поздно появятся новые Желябовы, Халтурины,
Ульяновы и им подобные личности, действия которых точно так же будут
оцениваться кем- то не юридическими и моральными критериями, а
историческими. Человек, которому удалось бы убить Сталина, навечно вошел бы
в историю как один из величайших героев. И не приходится сомневаться в том,
что такой человек был бы дискредитирован и казнен. И большинство
современников осудило бы его не только юридически, но и морально.
- Думаете ли Вы, что следование Западу в отношении к такого рода
преступлениям было бы полезно для нас?
- Что Вы имеете в виду? Их оценку? Так их там осуждают резче, чем
у
нас. Там они стали серьезной угрозой общественному порядку.
- Я имею в виду общую атмосферу в отношении к ним, включая реакцию в
средствах массовой информации, публичность судов, практические возможности
преступлений.
- Палка, как говорится, о двух концах. Положение с такими
преступлениями (назовем их социальными) у нас пока таково. Расследованием их
занимается не милиция, а КГБ. Решения по ним принимаются высшими органами
власти вплоть до Политбюро, а не обычными судебными учреждениями. Последние
принимают участие в таких ситуациях в заключительных стадиях и с целью
придать юридическую видимость совсем не юридическим решениям высших властей.
Люди, совершающие такие преступления, лишены какой бы то ни было возможности
предать свои действия гласности именно в том виде, как это им хотелось бы, и
публично объяснить их цели и мотивы. По этой причине фактическое положение с
такими преступлениями остается неизвестным не только западным, но и
советским людям. Если их в редких случаях не удается скрыть, они становятся
известными в извращенной форме, мало общего имеющей с их сущностью. Так
например, вполне обдуманную и идейно обоснованную попытку покушения
лейтенанта Ильина на Брежнева изобразили как покушение сумасшедшего на
космонавта, лишенное всякого смысла. Между прочим, сейчас все открыто
критикуют Брежнева. А ведь Ильин все эти обвинения против Брежнева и его
мафии выдвинул еще в 1969 году. Откуда ему было знать, что через пятнадцать
лет начнется перестройка, и все то, что он надумал тайно, будут открыто
говорить партийные работники, пропагандисты, официальные писатели,
профессора, журналисты?! Вместе с тем, если бы мы ввели такие же порядки в
отношении социальных преступлений, как на Западе, у нас началась бы эпидемия
терроризма. Причем, в терроризм стали бы вовлекаться люди без глубокой
убежденности, просто в силу моды и дурного примера, от скуки, ради
известности. Знаете, ради одного лишь интервью по телевидению и фотографии в
газетах сотни молодых людей пошли бы на самые тяжкие преступления. Поэтому
мы настаиваем на профилактике этой болезни, а не на ее лечении, когда она
уже завладела обществом. А что такое профилактика терроризма в наших
условиях? То, что мы делали и делаем фактически. Мы ведь не прирожденные