"Александр Александрович Зиновьев. Пара беллум " - читать интересную книгу автора

деятельности. Высшие лица были заняты другими, более важными делами. Их
помощники просто не пропускали "наверх" такое ничтожное дело, каким им
казалось дело дирижёра К. Время шло. Западник был вне себя от возмущения,
хотя он давно привык к такой бюрократической волоките. Надо было давать
разрешение на поездки другим лицам и группам, а гарантий, что они не
последуют примеру дирижёра, не было. Западник всячески откладывал эти
поездки. Многие из них пришлось вовсе отменить. На Западе это заметили. В
прессе заговорили об "ожесточении советского режима", о "тенденции к
сталинизму".
А беглец почувствовал себя в безопасности и опубликовал резкую
антисоветскую статью. Лишь после этого дело дирижёра стало предметом
внимания на высшем уровне. На особом заседании Политбюро Западник был
подвергнут резкой критике за "медлительность" и "бюрократическую волокиту".
Критика была явно нацелена в самого Генсека. Но Западнику от этого было не
легче. Возник слух, будто ему "на Политбюро шею намылили". Политбюро
одобрило резолюцию совещания, имевшего место по поводу дирижёра, отметив,
что это надо было сделать раньше. Одному из членов Политбюро поручили
создать особую комиссию с целью изучить положение в сфере наших культурных
контактов с Западом, навести должный порядок и принять меры, предупреждающие
и исключающие...
После заседания Политбюро Западник в мрачном Расположении духа уехал
сразу домой, заперся в кабинете и обратился к единственному лекарству от
всех советских болезней - к водке.
В нашей системе никакое серьёзное дело не сделаешь толком, так, как это
требуется интересами самого дела. Либо делай так, чтобы Они не знали, и
тогда на тебя обязательно донесут, и все твои усилия пойдут насмарку. Либо
добивайся их одобрения, и тогда Они сами испортят все своим одобрением. Где
выход? Выход очень простой: ещё одна бутылка водки.

Будь готов к войне

На совещании градостроителей вспыхнула острая дискуссия по вопросу, на
какой срок рассчитывать новые дома. Одни настаивали на том, что дома надо
строить с расчётом на сто лет. Другие же считали, что в будущей войне все
дома будут разрушены, и потому рассчитывать на сто лет бессмысленно,
достаточно и тридцати лет. Дома, рассчитанные на тридцать лет, возражали
"столетники", начнут разрушаться уже через год, их придётся постоянно
ремонтировать, что обойдётся дороже домов, рассчитанных на сто лет.
Победила, как всегда, генеральная линия Партии: строить дома с расчётом на
пятьдесят лет. Такие дома тоже начнут быстро разрушаться. Но в них можно
будет до новой войны дожить без капитального ремонта. И совсем не жалко
будет, если эти развалины превратятся в пыль во время войны (а ещё лучше -
до войны).

Он и Генсек

Его отношения с Генсеком никогда не были отношениями равных и взаимно
независимых партнёров, как это необходимо для дружбы. Он был всего лишь
андроповским холуём, как о нем говорили в КГБ и в аппарате ЦК. Благодаря
этому ему позволили подняться на вершину канцелярской иерархии власти. Но в