Составитель Антон Олейников ПАРТИЗАНЫ КАРАТЕЛИ

В 1941 году Германия оккупировала Грецию и Югославию, а затем захватила огромные пространства европейской части Советского союза. Боевые части скоро ушли вперед, но война на занятых территориях не прекратилась. Группы бойцов сопротивления и партизан начали вести свою войну и не прекратили ее до победы.

Есть несколько причин почему сопротивление на востоке началось раньше, активнее и в результате приняло форму партизанской войны. Прежде всего на востоке этому в большой мере способствовала территория. Балканы все изрезаны горными хребтами, а Россия изобилует густыми лесами и непроходимыми болотами. Кроме того, Греция, Югославия и Россия обладали гораздо большими людскими ресурсами, а история этих стран богата на примеры ведения партизанской войны. Наконец, условия оккупации на востоке были во много раз более жестокими, чем на западе, особенно на славянских землях. И если первые отряды немцев на Украине и в Белоруссии местные жители встречали как освободителей, то скоро дружелюбие и благодарность сменились открытой ненавистью.

Термин «партизанская война» ассоциируется прежде всего с прокоммунистическим течением движения сопротивления. Действительно, коммунисты контролировали значительную часть движения. На оккупированной территории СССР нашлось огромное количество самых фанатичных защитников коммунистического режима. На Балканах компартия долгое время была под запретом, поэтому югославские коммунисты умели действовать в условиях конспирации, что тоже сыграло свою роль. После начала войны с Советским Союзом задача югославских коммунистов была ясна — как можно больше мешать гитлеровцам вести войну на востоке. В пользу балканских коммунистов было и то, что они еще не были у власти и не могли запятнать себя. Таким образом коммунистическое партизанское движение перешагнуло национальные рамки.

Однако существовало и другое движение сопротивления, которое состояло из отрядов националистов и сторонников конституционного строя. Эти отряды ненавидели коммунистов едва ли меньше чем гитлеровцев и в некоторых районах шла сложная война с участием трех сторон. Националисты сражались то с оккупантами, то с коммунистами. Очень часто случалось, что идеология националистов мало чем отличалась от идеологии коллаборационистских формирований «самообороны» и ополчения. По мере нарастания коммунистической партизанской войны многие отряды националистов постепенно оказались в рядах союзников Гитлера.

Немецкая полиция действовала на оккупированных территориях, руководствуясь причудливой смесью фашистских догматов и здравого смысла. Славянский Восток находился под оккупацией. «Исконно немецкие» территории были включены в состав Рейха, а на остальных пространствах были созданы протектораты (генерал-губернаторство в Польше, рейхскомиссариат Остланд и рейхскомиссариат Украина). Армейское управление осуществлялось на территориях, непосредственно прилегающих к линии фронта. Подобная организация создавалась в качестве временной меры, но просуществовала до конца войны. Гражданская администрация уступала место армейской по мере отступления немецкой армии на запад. Территория Молдавии контролировалась румынским правительством. Кроме того, румынские, словацкие и венгерские войска осуществляли контроль над территориями, номинально входившими в немецкую зону.

Немцы не собирались включать в состав своих вооруженных сил антикоммунистические отряды, возникшие в Прибалтике, Белоруссии, на Украине и в России. Самое большее, на что были согласны гитлеровцы, это сформировать из этих отрядов силы самообороны и вспомогательные полицейские части. И только в 1944 году, когда немцам пришлось оставить захваченные территории на востоке, были созданы номинально независимые русская и украинская армии.

Ситуация на Балканах отличалась еще большей сложностью. Первоначально Гитлер предполагал передать Балканы в ведение Италии, и итальянцы перебросили туда около 30 дивизий по сравнению с немецкими шестью. Контролируемые немцами территорий находились под военным управлением. Фракия и Македония вошли в состав Болгарии. Кроме того, болгары направили в Сербию оккупационный корпус, помогавший немцам осуществлять контроль. В Греции, Албании и Сербии были созданы коллаборационистские правительства, которым было позволено сформировать собственные силы охраны правопорядка. Получившая «независимость» Хорватия начала формировать собственную армию и ополчение, надеясь поддержать порядок на своей территории без помощи извне.

Однако все предпринятые меры оказались неэффективными. Оккупантам удалось подавить сербскую революцию 1941 года, но ликвидировать движение четников и партизан гитлеровцы уже не смогли. После высадки союзников в Италии они получили возможность установить прямой контакт с движением сопротивления на Балканах. Вскоре Италия вышла из войны и немцам пришлось разоружать итальянские оккупационные гарнизоны и заменять их собственными войсками, которых так остро не хватало на фронте. Большие надежды немцы возлагали на коллаборационистские силы на Балканах, но эти войска были укомплектованы одним сбродом и практически не имели боевой ценности, что подтвердилось, когда в 1944 году Красная Армия пришла на Балканы.

Силы самообороны представляли собой невообразимую мешанину. Основу их составляла местная полиция, которая с большей или меньшей охотой сотрудничала с оккупантами. Полицию дополняли разношерстные отряды самообороны, находившиеся на разных стадиях организации. Немцы терпели существование этих полубанд, поскольку они худо-бедно, но боролись с партизанами. Отряды самообороны укомплектовывались, по возможности, фольксдойче — этническими немцами, проживавшими на оккупированных территориях — и представителями национальных меньшинств (например, влахов в Греции или крымских татар). Наконец силы самообороны дополнялись коллаборационистскими отрядами жандармерии (например, сербской государственной гвардией), марионеточными подразделениями полиции и командированными немецкими частями.

Положение немецких частей было особенно сложным. Теоретически, различие между военным и гражданским управлением было достаточно очевидным. Армейские части осуществляли военное управление, а части СС и полиции — гражданское. Однако сферы деятельности этих учреждений часто пересекались, особенно это становилось заметно при проведении крупномасштабных карательных операций. На территориях, находящихся под контролем армии, армия отвечала за порядок. Но вся полнота власти оказалась разделенной между местными армейскими командирами и генерал-квартирмейстером. Если армейские командиры подчинялись ОКХ, то генерал-квартирмейстер — ОКВ. Ситуацию осложняло и то, что на этих территориях часто находились большие силы полиции и СС. Теоретически они должны были подчиняться армейскому командованию, но в действительности они действовали самостоятельно. Дело несколько упростилось в 1942 году, когда Гиммлера (Himmler) назначили ответственным по борьбе с партизанами на территории протекторатов, а начальник генштаба отвечал за борьбу с партизанами в прифронтовой зоне. На должность координатора контрпартизанской деятельности на Востоке был назначен генерал СС фон дем Бах-Залевски (Bach-Zalewski). Однако путаница с зонами контроля продолжалась. И не только на Востоке, но и на Балканах, где система, дублирующая обязанности СС и армии, часто приводила к напрасной трате сил.

Теоретически, войска СС должны были выступать в роли элитарной жандармерии, охраняя захваченные территории (попутно осуществляя расовую политику, провозглашенную фашистским руководством). Так дело обстояло в Польше, но с началом oпeрации «Барбаросса» почти весь личный состав СС оказался на передовой, поэтому кроме печально известных Einsatzgruppen, безопасность осуществляли всего пара бригад и кавалерийских полков. Постепенно полицейские формирования оказались разбавленными солдатами, набранными в Прибалтике и на Украине. Тем не менее СС продолжало осуществлять общий контроль в тыловых районах через высшие штабы СС, полиции и СД.

Немецкая военизированная полиция взяла на себя роль мобильной жандармерии. Каждый высший штаб СС и полиции располагал по меньшей мере одним полком, в том числе в Греции и Сербии. Со временем полиция тоже оказалась разбавленной местными добровольцами. В 1943 году полицию разделили на SS-Polizei и Schutzpolizei. Но территории, контролируемые полицией, были столь обширны, что полиции часто требовалась дополнительная поддержка. В первое время после оккупации какой-либо территории, в поддержку немецкой полиции придавались местные полицейские части и отряды ополченцев. В России многие из таких отрядов, известных под названием Schutzmanschaften (или коротко «Schuma») укомплектовывались жителями Прибалтики, казаками и украинцами. В составе Schuma выделялись «фронтовые» и «караульные» части. В Сербии, Хорватии и Черногории полицейские добровольческие полки были сформированы на базе Volksdeutsche Hilfspolizei.

Хотя на территориях, контролируемых армией, действовали части СС и полиции, армия формировала собственные полицейские части. Сначала в России дислоцировалось всего девять полицейских дивизий, каждая из которых состояла из одного линейного и одного ополченского (Landeschuetzen) полков, мобильного полицейского батальона и минимального количества артиллерии. Перед этими малочисленными и плохо оснащенными частями поставили совершенно нереальную задачу, тем более, что многие солдаты дивизий были отправлены на фронт. Поэтому начиная с 1942 года к оккупационным обязанностям стали привлекать резервные и полевые учебные дивизии, дислоцированные на оккупированных территориях. Недостаток в живой силе привел к тому, что армейские полицейские части стали укомплектовывать местными добровольцами. Несмотря на запрет Гитлера, были сформированы «восточные отряды» (Osttruppen), которые вскоре стали основной боевой силой полицейских дивизий.

На Балканах армия сформировала несколько так называемых «легких дивизий» с номерами, начинающимися с 700. Эти дивизии, состоящие из двух полков, укомплектовывались пожилыми людьми. Становилось ясно, что подобные формирования не могут остановить партизанского движения, поэтому дивизии усиливались случайными фронтовыми частями, оказавшимися в распоряжении. Например, для борьбы с партизанами одно время использовали 1-ю горнострелковую дивизию.

Сателлиты Германии или аннексировали предложенные им территории или устанавливали на них военную форму правления, вводя туда резервные и оккупационные дивизии. Эти дивизии напоминали по структуре фронтовые дивизии, но были малочисленнее, имели меньше артиллерии и транспорта и укомплектовывались резервистами и нестроевиками. Личный состав полицейских дивизий был очень плохо оснащен и вооружен, часто случалось, что у партизан оружие было лучше.

Партизанское движение, конечно, вызывало большую тревогу у немецкого руководства, но не настолько, чтобы снимать с фронта большое количество частей и перебрасывать их в тыл. Следует заметить что общая численность немецких полицейских и эсэсовских частей, занимавшихся борьбой с партизанами, не превышала численности немецкой группировки в Норвегии и составляла от силы 200000 человек, многие из которых были малопригодны для службы на фронте. Полицейские силы не могли уничтожить партизанское движение, но они могли успешно защищать важнейшие линии коммуникаций. Некоторые источники сообщают, что в 1944 году югославские партизаны сковывали силы более 20 немецких дивизий. Да это так, но не следует забывать, что эти дивизии находились на Балканах в ожидании возможной высадки союзников, кроме того, почти все из этих дивизий были слабыми частями второй линии. Несмотря на все заявления, вряд ли можно утверждать, что партизанская война заметно повлияла на ход войны.

Спекуляции на тему партизанской войны вызваны не военными, а политическими соображениями — ведь коммунистические правительства Югославии и Албании, сформированные после войны, ведут свою историю от партизанского движения в этих странах. Однако термин «после войны» следует уточнить. Националистические отряды продолжали боевые действия с коммунистическими войсками еще долго после того, как в мае 1945 года немецкая армия сложила оружие. Поэтому в действительности партизанская война закончилась не в 1945, а где-то в 50-х годах.