"Св.Иоанн Златоуст. О священстве" - читать интересную книгу автора

Иоанн Златоуст


О СВЯЩЕНСТВЕ


СЛОВО ПЕРВОЕ

МНОГО было у меня друзей, искренних и верных, знавших и строго
соблюдавших законы дружбы; но из многих один превосходил всех других любовию
ко мне и столько успел в этом опередить их, сколько они - людей равнодушных
ко мне. Он всегда был неразлучным спутником моим: мы учились однем и тем же
наукам и имели одних и тех же учителей; с одинаковою охотою и ревностию
занимались красноречием и одинаковыя имели желания, проистекавшия от одних и
тех же занятий. И не только в то время, когда мы ходили к учителям, но и по
выходе из училища, когда надлежало совещаться, какой нам лучше избрать путь
жизни, и тогда мы оказались согласными в своих мыслях.
2. Кроме этих и другия причины сохранили единодушие наше неразрывным и
твердым; ибо мы не могли превозноситься один пред другим знаменитостию
отечества; не было и того, чтобы я изобиловал богатством, а он жил в крайней
бедности, но мера нашего имущества столь же была равна, как и наши
чувствования. И происхождение было у нас равночестное, и все содействовало
нашему согласию.
3. Но когда надлежало ему, блаженному приступить к монашеской жизни и к
истинному любомудрию, тогда у нас нарушилось равновесие; его чаша, как более
легкая, возвысилась, а я, еще связанный мирскими стремлениями, унизил свою
чашу и склонил вниз, отяготив ее юношескими мечтами. Хотя при этом дружба
наша и оставалась столь же крепкою, как и прежде, но общежитие расторглось;
потому что не возможно было жить вместе занимающимся не одним и тем же.
Когда же и я несколько освободился от житейской бури, то он принял меня к
себе с распростертыми руками; но и тогда мы не могли соблюсти прежняго
равенства; опередив меня и временем и оказав великую ревность, он опять
стоял выше меня и достигал великой высоты.
4. Впрочем, как человек добрый и дорого ценивший нашу дружбу, он,
отказавшись от всех других, разделял со мною все время, чего и прежде желал,
но встречал препятствие к тому в моей беспечности. Кто был привязан к
судилищу и гонялся за сценическими увеселениями, тот не мог часто проводить
время с человеком, который был привязан к книгам и никогда не выходил на
площадь. Но когда, после прежних препятствий, он привлек меня к одинаковой с
ним жизни, тогда и выразил желание, которое давно хранил в себе, и уже не
оставлял меня ни на малейшую часть дня, не переставая убеждать, чтобы каждый
из нас оставил свой дом и мы оба имели одно общее жилище, в чем и убедил
меня, и это даже уже было близко к исполнению.
5. Но непрестанныя увещания матери воспрепятствовали мне доставить ему
это удовольствие, или лучше, принять от него этот дар. Когда мое намерение
сделалось ей известным, тогда она, взяв меня за руку и введя во внутреннее
свое жилище, посадила у одра, на котором родила меня, и стала проливать
источники слез и высказывать слова, горестнейшия самых слез. Рыдая, она
говорила мне так: "сын мой, я сподобилась не долго наслаждаться
сожительством с добродетельным отцем твоим; так угодно было Богу[1]. Смерть