"Анатолий Павлович Злобин. На повестке дня (повесть-протокол)" - читать интересную книгу автора

- Я понимаю - опять эти тонны. Так и скажи об этом на своем контроле.
Рубани правду-матку.
- Понимаешь ли, Оленька, прямо нельзя. Когда говоришь с женою, то
правду-матку можно. А там, наверху, не любят, когда вину сваливают на
других. Им важно найти стрелочника. И в данном случае - стрелочник это я.
- Тебя могут снять с работы?
- Не думаю. Сейчас не те времена. Ну, проработают, накачают... Теперь
это называется - профилактика.
- Нет-нет! Все равно ты должен оставаться принципиальным и выложить им
все. Я за то и люблю тебя, что ты всегда борешься за правду.
- Вот видишь, какая ты у меня умница. И поэтому ты должна меня понять:
я же не могу так прямо и заявить: "Мы не делаем, потому что нам это
невыгодно". У меня тогда партийный билет потребуют выложить.
- Неужели может дойти до этого? Ты меня пугаешь.
- Нет, до этого еще далеко, я уверен. Разве я виноват в том, что у нас
такая система планирования? Мы с директором все обсудили... Всю линию
поведения.
- Но у нас не любят объективных причин. Они их боятся. Недаром было
сказано - субъективизм.
- Оленька, прости меня. Конечно же я должен был сразу рассказать тебе
обо всем. Ты у меня настоящая жена главного инженера. Вот поговорил с тобой
- и на душе легче стало.
- А на дачу мы все-таки поедем. И я надену твой любимый купальник...


15

12.05.

- Почему же вы не отвечаете, товарищ Глебовский? Я готов повторить
свой вопрос - в чем ваша вина?
Глебовский наконец принял решение.
- Наша вина в том, - твердо говорит он, - что мы не сумели вовремя
добиться решения этих вопросов.
- Только и всего? - Воронцов сильно удивлен. Карандаш встал торчком. -
Вы слышали, товарищи члены комитета? И, кажется, это было сказано на
русском языке?
Но Глебовский упрямо стоит на своем. Волевой и упрямый, что правда, то
правда.
- Да, я готов повторить это. Я сказал то, что думаю и что есть на
самом деле.
- Хорошо, товарищ Глебовский. В таком случае разрешите мне помочь вам
с ответом.
- Я сказал все, что мог. Разрешите мне идти? - Похоже, Глебовский
чего-то недоговаривает. Интересно, каким он был на фронте? Там, наверное,
рубил напрямую. Я хорошо понимаю Глебовского: тоже когда-то был молодым и
дрался за принципы. А сейчас и я научился дипломатничать. Время идет, и все
мы потихонечку, незаметно для самих себя становимся центристами...
Но Воронцов еще не собирается торжествовать победу. Глебовскому
уготовлен новый сюрприз.