"Анатолий Павлович Злобин. Рассказ на чай" - читать интересную книгу автора

Она к телефону. Диск крутит:
- Верочка - ты? Представь себе, я говорю из своего аппарата. Только
что привели в действие, я даже номера не изучила.
Я вежливо так вливаюсь в ее монолог:
- Распишитесь в трудовом документе, гражданочка.
Она что-то прозвучала в трубку и рисует закорючку. И вдруг сует мне
бумажку мятую. Гляжу - подала она мне три рубля в новом выпуске. У меня в
артериях кровь закипела:
- Прошу принять обратно. Противоречит действительности. Мы к такому не
приучены.
А она:
- Как вы не понимаете? Это вам на чай.
И в трубку обращается:
- Нет, Верочка, это я не тебе произношу. Я с мастером имею общение.
Замечательный мастер. Моментально телефон привел в движение. Рижская марка,
красного цвета. Я буквально слова растеряла... Понимаешь, Вера, я хотела
тебя спросить. По секрету...
И мне своими бессовестными пальчиками воздушные поцелуи адресует,
чтобы я убирался в предыдущем направлении и не мешал ее космическим
секретам.
Выдвинулся я на площадку, на денежный знак устремляю бессильные взоры.
Мятый он, сырой - ну просто искажен до неузнаваемости, видно, она его в
кулаке истребляла, пока я работу выполнял, а потом и сунула в заданном
размере.
Стою я перед дверью ну буквально в потном состоянии. За что она так?
За что пролетарского человека принизила прямо в лужу? И вынужден я молча
переносить подобное обстоятельство и мысленно воспроизводить дядю Гришу. А
она за дверью щебечет, заливается синей пташечкой: осчастливил я ее до
невозможности.
Сунулся я к почтовому ящику, хотел сделать туда денежное вложение - но
наблюдаю такую картину: нижняя задвижка отломана, газетка там еще кое-как
поддерживается, а деньги мои непременно окажутся без точки опоры и выпадут
под ноги случайному проходимцу. Потом следую логически: деньги-то мои,
зачем их в ящик влагать, лучше я дяде Грише магарыч отсюрпризю после такого
перенесенного оскорбления.
Тем временем маятник тикает: на работе для общества личные переживания
запрещены законом. Поднимаюсь на четвертый этаж. Наступает новый трудовой
момент. В нем действует паренек с книжкой, по бородатой внешности -
студент. "Телефон, докладывает, испортился, почините, пожалуйста. Мы
слышим, а нас не слышно. И продувания не ощущается".
Провел я в студенческих апартаментах две минуты, закопировал мембрану
- аппарат на полный голос. И продувание ожило, порядок на телефонном
транспорте. Студент книжку отложил и мнется вокруг моей персоны. Я уже
предчувствую будущее. А он все кружится как пластинка.
- Понимаете, такое положение. Я должен обстоятельно извиниться перед
вами. Мама оставила для вас два рубля, а я еще вчера имел неосторожность
условиться относительно кино с известной особой другого пола, пришлось
некоторое количество денег пожертвовать на билеты. Вот все, что осталось в
наличии.
И протягивает мне один рубль и два пятачка медных. И в карман лезет,