"Анатолий Павлович Злобин. День директора (очерк)" - читать интересную книгу автора

коленчатый вал. В ритме пулеметной дроби вылетают поршневые кольца.
Но что такое ритм? В сущности, лишь внешнее проявление окружающего
движения. А проникнуть глубже мне не дано: там начинаются технологические
дебри.
Кто управляет этим железным движением? Кому оно не только понятно, но
и подвластно?
Расставшись со Светланой, сижу в кабинете директора завода двигателей
Виктора Денисовича Поташова. Знакомство наше никак не занести в разряд
случайных, так как я слышал о Поташове еще в Москве и летел на КамАЗ с
твердым намерением познакомиться с ним.
А напутствие я получил от генерального директора завода имени Лихачева
Павла Дмитриевича Бородина, с которым встречался два года, работая над
книгой о заводе.
- Непременно побывайте на заводе двигателей, - говорил Бородин, узнав,
что я лечу на КамАЗ. - Там очень интересный директор - крепкий,
своеобразный, перспективный. Я, когда был на КамАЗе, обратил на него
внимание.
Рекомендации Павла Дмитриевича Бородина можно верить. И вот я у
директора Поташова. Предпоследний день месяца, решается судьба плана. Для
стороннего наблюдателя этот день самый интересный.
Договорились, что я буду лишь присутствовать, не вмешиваясь в течение
дел даже попутным вопросом. Кабинет у Поташова просторный, с двумя
стеклянными стенами, обращенными в сторону луга. Когда-то там чернела
вывороченная земля. Теперь весь луг засеян травкой, сквозь которую
пробиваются первые робкие цветы. Это тоже территория завода двигателей и,
следовательно, имеет касательство к директору Поташову.
Директор разговаривает по селектору. Лицо его непроницаемо, однако
ничуть не напряжено. Крупные черты просты и выразительны. В глазах
спокойная готовность принять самое скорое и ответственное решение.
- Сколько? - спрашивает Поташов в селектор. - Сто семь коробок в
застое? Выясните причины и доложите через три минуты. - Перевел рычажки на
пульте. - Алло, говорит Поташов. Почему задерживаете на окраске? Вам бы
выкрасить да выбросить. Съем - сорок девять. Накопление? Шестьдесят два. Не
теряйте ритма. Алло, Дмитрий Константинович, опять режешь меня по штокам.
Ответь честно, почему ты штоки не любишь? Чем они хуже поршней? Хоть
четыреста штук дай. Вот это мужской разговор.
Поташов заметил, что я получаю одностороннюю информацию, и включает
динамик. Теперь я слышу и того, с кем разговаривает директор.
- У меня проблема, Виктор Денисович, - сообщает невидимый голос. -
Придется пятьдесят штук перебирать, трескаются по шпонке, шестерня сто
пятнадцать не держит.
- Спасибо за хорошую новость, - говорит Виктор Денисович, но в голосе
его не слышно бодрости. - Разберись. Буду у вас в одиннадцать тридцать.
Я нарушаю наше условие:
- Что-то случилось? Перебирать пятьдесят штук? А чего?
- То, что мы делаем, то и будем перебирать. Сняли с конвейера
пятьдесят двигателей по коленвалу, - без обиняков отвечает Поташов. - Могла
бы быть новость похуже. Теперь уже не будет.
- Надо идти на сборку?
- Я сказал, что приду через час. Они тем временем выяснят причину,