"Степан Злобин. Пропавшие без вести, часть 1 " - читать интересную книгу автора

правда! Каждую ночь вот так - то в одной, то в другой лощинке, а Смоленщина
вся на увалах да на лощинках... Вот то-то! Нешто так навоюешь... На прошлой
неделе в такую же вот грязюку диверсант колючек насыпал - десять машин из
строя! Вот те авось!
- Вот так, товарищ майор! - словно опять-таки укоряя Бурнина, сказал
его спутник.
И Анатолий был рад, когда под утро они добрались наконец до штаба
фронта, куда прежде всего явился вновь назначенный генерал.
В тот же день, уже в штабе армии, Бурнину довелось быть случайным
свидетелем первой встречи Острогорова с Балашовым, когда тот вошел в избу,
занимаемую начальником штаба.
- Вот видишь, прислали меня, - поздоровавшись, виноватым каким-то тоном
сказал Балашов.
Угрюмый и угловатый, смуглый до черноты, от притока крови к лицу
Острогоров почернел, казалось, еще больше. На его худой шее, как челнок,
вверх и вниз засновал кадык.
- Ну что ж, поработаю под твоим руководством, - сказал Острогоров, и
эти его слова прозвучали каким-то насмешливым вызовом.
- Я, Логин Евграфович, не сам напросился на эту должность,- резко
вспыхнув, сказал Балашов. - Назначил Генштаб. Я ехал и волновался. Ведь я
человек, что называется, "необстрелянный", мне бы к тебе под начало, а член
военного совета Ивакин и командарм Михаил Михайлович встретились мне в штабе
фронта, подбодрили. Говорят: у тебя, мол, помощник будет опытный, умный,
мол, ты не робей! Я так обрадовался, что буду работать со старым
товарищем...
Острогоров от этих слов его будто смутился.
- Ты, Петр Николаевич, не так меня понял как-то, - возразил он. - Да
что ты, право! Я тоже рад...
Но, несмотря на явное желание Острогорова найти новый тон, он так и не
поднял глаз. Со своего огромного роста он, стоя у стола, смотрел не в лицо
собеседника, а в карту, лежавшую перед ним.
"Может быть, в самом деле это уже неотъемлемая и неодолимая штабная
привычка - смотреть в карту", - думал Бурнин. Он чувствовал себя среди них
не на месте и ускользнул при первой возможности, оставив своих генералов
наедине, чтобы по приказанию Острогорова подать материалы для информации
нового начальника штаба детально о всей обстановке.
"Ничего, - думал он, утешая себя, - обойдется! Поговорят, припомнят
былое, сойдутся, сдружатся!"
Обстановка и состояние армейских частей в момент, когда Балашов
принимал штаб армии, были сложные.
В ходе двухмесячного Смоленского сражения их армия понесла большие
потери. Последний, десятидневный натиск в направлении Духовщины, который
отвлек к северу фашистские войска из-под Ельни в момент удара другими
армиями на Ельнинский выступ, еще больше ослабил численный состав частей и
соединений. Бойцы и командиры устали. Переход к обороне, которая длилась уже
четвертый день, хотя и дал передышку, но не улучшил положения с личным
составом. Пополнения подходили пока малочисленные. По-видимому, фашистское
наступление на юге оттягивало туда основные массы резервов Главного
командования. Резервы фронта, должно быть, были невелики, а может быть, даже
исчерпаны.