"Роман Злотников. Роман Царь Федор. Еще один шанс..." - читать интересную книгу автора

Значит, примем как данность, что все, что меня окружает, - это обычный
быт тела, в котором я оказался. Я еще раз огляделся. Бревенчатые стены,
иконы, лампада, какой-то странный язык, одежда, очень напоминающая
старинную... Таежный тупик? Была во времена моей юности в "Комсомолке" серия
репортажей про семью староверов, бежавшую глубоко в тайгу и обустроившуюся
там. Но каким боком тут доктор-немец? Тоже старовер? За-абавно... И тут я
припомнил, как меня назвал тот мужик, и едва снова не заорал. Потому что это
уже не лезло ни в какие ворота! Царевич?!!
В этот момент мне пришлось отвлечься, потому что за дверью снова
послышались голоса, топот, и в мою спальню ввалились еще несколько человек,
возглавляемых тем самым бородатым мужиком и немцем-доктором. Сзади них
мельтешили еще три толстых бородача, отчего-то одетых в огромные, делавшие
их фигуры просто необъятными, шубы, и с высокими посохами в руках. Доктор
подошел к кровати, уселся на прежнее место и снова ухватил меня за руку, как
и прежде расположив свою вторую руку у себя на шее. Я слегка отодвинулся.
Если он снова полезет своими пальцами мне в нос - я его двину. Но, слава
богу, на этот раз доктор никуда не полез. Только ощупал мне всю башку и
живот. Мужик с бородой взволнованно замер рядом.
- Ви есть как шуствовать себья, саревиш? - на сильно ломаном русском
спросил у меня немец.
Я снова молча улыбнулся. А что еще, спрашивается, я мог сделать?
Заговорить на том русском, к которому я привык? Хрена с два! Судя по одежде,
архитектуре (я пока что видел ее лишь изнутри, да еще в одном-единственном
помещении), предметам быта, а также тому, что меня именовали царевичем, я,
похоже, угодил куда-то в далекое прошлое. Причем в допетровские времена. А
тогда, насколько я помню школьный курс, исторические романы и фильмы (не
слишком достоверные и точные источники, конечно, но уж что есть...), в ходу
были жуть какие суеверия. Еще решат, что в царевича, то есть в меня, бес
вселился - и все, кранты. Так что я лучше пока помолчу.
Попробую поиграть в потерю памяти. Тоже в принципе рискованное занятие.
Ну кому нужны убогие в царевичах? Но тут уж как повезет. Понадеемся на
родительскую любовь и большие финансовые и властные возможности папика.
Авось вытянет...
Немец нахмурился и неожиданно повторил вопрос по-немецки. Опаньки!
Значит, пацан, в теле которого я оказался, учил немецкий. Так-так... уже
лучше. Значит, меня тут чему-то основательно и планомерно учат.
Следовательно, есть возможность довольно быстро собрать необходимую мне
информацию. Конечно, лучшим способом собрать информацию является метод
"погружения в среду", что мне здесь вполне обеспечено, но наличие поблизости
учителей, то есть людей, в чьих функциональных обязанностях закреплено
выслушивать мои вопросы и давать на них ответы, совершенно точно изрядно
облегчит мне вживание в местные реалии. Между тем немец, все так же хмурясь,
повернулся к бородатому мужику и произнес по-немецки нечто вроде:
- Я констатирую, херр Тшемоданов, что саревиш пришел в себя и находится
в удовлетворительном состоянии. Но также я диагностирую, что приступ
беспамятства еще окончательно не прошел. И саревиш пока не демонстрирует
адекватные реакции. Так что я прописываю ему покой. И вот еще... - Немец
наклонился и, покопавшись в своем кошеле, выудил оттуда некую бутыль
емкостью где-то в районе литра, изготовленную из мутноватого коричневого
стекла.