"Эмиль Золя. Земля" - читать интересную книгу автора

это будет, если считать по сто франков за гектар, девятьсот пятьдесят
франков.
Бюто, менее терпеливый, чем остальные, даже подскочил на стуле.
- Как, по сто франков гектар? Да вы, отец, шутки шутите?
Начали спорить о цифрах. У Фуана был один сетье под виноградником: тут
действительно можно было получить пятьдесят франков за полгектара. Но разве
мыслимо было сдать по такой цене двенадцать сетье пахотной земли, а тем
более шесть сетье лугов на берегу Эгры, где и сено-то было паршивым? Да и
пашня была не ахти какая, особенно тот конец ее, который шел по косогору, u
где пахотный слой становился книзу все тоньше и тоньше.
- Нет, папаша! - с укором заметила Фанни. - Нельзя же нам так втирать
очки!
- Земля стоит по сто франков за гектар, - упрямо твердил старик, хлопая
себя по ляжкам. - Вот возьму и сдам завтра, если захочу, по сто... А сколько
же это стоит, по-вашему? Нука, говорите вашу цену.
- Шестьдесят, - сказал Бюто.
Фуан, выйдя из себя, упорствовал, без меры превознося качество земли,
которая была, по его словам, настолько хороша, что сама по себе родила
пшеницу. Наконец Делом, не произнесший до этого ни слова, заявил тоном
убежденной честности:
- Восемьдесят франков она стоит, не больше и не меньше.
Старик сразу успокоился.
- Ладно, пусть будет восемьдесят. Я согласен уступить, раз дело идет о
родных детях.
Дергавшую за блузу старика Розу растревоженная скупость тоже заставила
заговорить.
- Нет, нет, - повторяла она.
Иисус Христос был совершенно равнодушен к этим спорам. С тех пор как он
побывал в Африке, земля его не интересовала. Он горел сейчас единственным
желанием получить свою долю, чтобы выручить за нее деньги, и поэтому с
насмешливым высокомерием продолжал переваливаться с боку на бок.
- Я сказал - восемьдесят, - кричал Фуан, - значит восемьдесят! И от
своего я не отступлю, клянусь господом богом! Так вот: девять с половиной
гектаров; это будет семьсот шестьдесят франков, а если округлить, то и все
восемьсот... Ладно! Пусть мне будет пенсия в восемьсот франков. Пожалуй, это
справедливо!
Бюто грубо расхохотался, а обалдевшая Фанни трясла головой в знак
протеста. Г-н Байаш, с самого начала спора рассеянно смотревший в сад,
повернулся теперь к своим клиентам, делая вид, что слушает их. Он подергивал
привычным жестом свои баки и, переваривая изысканный завтрак, находился как
бы в дремоте.
На этот раз, однако, правда была на стороне старика. Но дети,
увлеченные торгом, желая добиться самой выгодной сделки, рассвирепели,
спорили из-за каждого гроша, ругались, как на базаре при покупке поросенка.
- Восемьсот франков? - насмехался Бюто. - Так вы хотите провести
остаток своих дней, как буржуа?.. Да на восемьсот франков можно жить
четверым. Скажите уж прямо, что вы хотите объедаться, чтобы околеть от
несварения желудка.
Фуан был настроен еще довольно мирно. Он находил эту торговлю вполне
естественной. Он предвидел все это раньше и сам был увлечен тем же желанием