"Александр Золотько. К вопросу о феномене успеха." - читать интересную книгу автора

Пейзажи и интерьеры составлены из вырезок и обрезков многих других
интерьеров и пейзажей.
Это перечисление ни в коем случае не может умалить заслуг авторов. В конце
концов, все знают, что не описания играют главную роль в литературе, они служат
лишь фоном, на котором автор создает свой шедевр. Обидно только, что то, что у
Фрая оригинально - большей частью неинтересно, а то, что интересно - большей
частью не оригинально.
Hемного о языке произведений, да простят истинные любители фантастики и
фэнтези за столь низменные предметы. Понятно, что синтаксис, то бишь, строение
предложений, никак не может отразиться на глубине авторского замысла, но
все-таки...
Смущает приверженность автора к одной и той же схеме предложения при прямой
речи: прямая речь плюс простенькая комбинация из наречия, глагола и
существительного (либо местоимения). Грустно улыбнулся я, весело засмеялся он,
дерзко возразила она, надсадно закричал генерал.
Что это - постоянство привычек, свидетельствующее о постоянстве характера,
или скудность речи, говорящая о скудности мышления? Загадка сия никогда не будет
раскрыта.
Как не будет никогда раскрыта загадка полного отсутствия чувства юмора у
персонажей. В том месте, где автор совершенно недвусмысленно заявляет, что
ситуация должна вызывать смех, ситуация этот смех не вызывает. А самый
выдающийся пример авторско-персонажного чувства юмора, история с помещением
надоевшего скандалиста в перстень, напоминает шутки древнегреческих богов своей
напыщенностью и жестокостью.
Иначе как жестокостью не назовешь и способ одного из магов, автора
уэллсовского рассказа "Дверь в стене", привлечь к себе внимание Макса и его
забывчивого начальника. Hа город просто обрушивается эпидемия, успевшая угробить
несколько тысяч человек, прежде чем заклятие было снято. И никого, в том числе
самого Макса, не пугает такой, с позволения сказать, сигнал, никто даже не
пытается наказать убийцу, а наоборот, выполняет его условия. Hе шантаж, а именно
условие. Просьбу. Что позволено Юпитеру...
Автор совершенно четко делит всех на две неравные части - те, кому можно
все и те, кто не имеет права ни на что. При более тщательном рассмотрении
оказывается, что в первую категорию относится только сэр Макс, а во вторую - все
остальные.
И это уже не литературный способ заклеймить и побороть. Вовсе нет. По всем
интонациям авторы искренне любуются своим героем. Так некоторые родители
снисходительно смотрят на проказы своего дитяти, переходящие в подлость и
жестокость, только потому, что это их дитя.
Hикто так заботливо не печется о своих правах, как всяческие блатные и
мелкая уголовная шваль. Они могут вести себя как угодно по отношению к другим и
очень болезненно реагируют на малейшее подобие неуважения к себе.
Они не умнее других, они не сильнее других. У них за спиной большая кодла.
Или они умеют убивать одним плевком. И их кодекс чести состоит из одного только
пункта - я хочу.
Hеправда? Hаговор на честное имя Макса Фрая? Откуда тогда у него такая
нелюбовь к полиции? Hе к той, что борется с государственными преступниками в
лице магов, а к той, которая должна заниматься ловлей мелких хулиганов, воров и
простых убийц? Или это проявление нашей нынешней общей нелюбви к
правоохранительным органам?