"Валерий Золотуха. Великий поход за освобождение Индии" - читать интересную книгу автора

ладонь и погасил об нее самокрутку.
Когда боковая дверь распахнулась и важно вошел, сложив на груди руки,
подсудимый, публика оживилась и зашумела.
- Ивану Васильевичу!.. Товарищу комэску!.. Держись, Ванюха! -
приветствовали подсудимого.
Иван был высок, жилист, широкоплеч.
Холеные, чуть рыжеватые усы были лихо закручены к тонким и злым ноздрям.
На нем не было ремня и портупеи, и потому гимнастерка напоминала бабью
рубаху, но зато высокие хромовые сапоги сияли почти зеркальным блеском.
Иван сел на табурет, не убирая рук с груди, закинул ногу на ногу и
оглядел всех - насмешливо и снисходительно. Рядом, тяжело дыша, смущенно
переминалс часовой. На каждом его сапоге налипло не меньше чем по пуду
грязи.
- Значит, так, - глухо заговорил председатель, - судим Новика...
Новикова Ивана. За матершинство и рукоприкладничество. Рассказывай,
Козленков.
Из первого ряда с готовностью поднялс щуплый, мелкий мужичишка с черным
заплывшим глазом и охотно заговорил:
- Все как на духу скажу, товарищи! Ругался он, ругалс по матушке и
по-всякому, а как я его поправил, он ка-а-ак!..
- На какие буквы ругался? - перебил его Шведов.
- На буквы? - не понимал Козленков.
- Ясное дело - на буквы. Или ты на весь революционный суд матюганить
станешь?
- Председатель почти не скрывал своей неприязни к потерпевшему.
- На буквы, значит? - кивнул Козленков и стал загибать пальцы. - На
букву ведя, на букву глаголь, на букву добро было, на букву есть тоже
есть, на букву живете много, на букву хер вообще сколько раз...
После каждой буквы зал одобрительно вздыхал, вспоминая хором, и
председатель затаенно улыбался в вислые усы, кива сам себе еле заметно,
подтверждая свое знание любого непечатного слова.
Когда незагнутых пальцев на руках потерпевшего не осталось, он опустил
руки и прибавил расстроенно:
- И это еще... на букву ять...
Суд замер и онемел. Шведов поднял голову, чтобы кивнуть, но остановился.
Улыбка под усами пропала, и в глазах возникло мгновенное смятение.
Комиссар Брускин оторвался от книги и завертел, ничего не понимая,
головой. Наталь зажала рот ладонью, чтобы не рассмеяться, но глаза ее
хохотали.

Все обратили взор к Новикову, потому что хотели знать то единственное
слово, которого не знали они. Но подсудимый криво усмехнулс и отвернулся.
- Ванька Сунь тозе лугала! - выкрикнул высоко, вскакивая,
китаец-кавалерист.
- А теб на какие буквы? - устало спросил председатель.
- Сунь буква не знай! Китаеса лугала!
- Так ты и есть китаец! - высказался, пожимая плечами, комэск Колобков.

- Сунь не китаеса, Сунь - буденовса! - В подтверждение Сунь надел на
голову явно великоватую буденовку. - Молда зелтозопая лугала!