"Александр Ильич Зонин. Морское братство " - читать интересную книгу автора

- Поблагодарил, называется, - не удержался Долганов и показал
заместителю после заседания бюро приказание Ручьева. - Ведь отлично знает,
что мне нужно на берег, к жене. Сколько в разлуке были. А теперь сиди на
корабле, еще черт знает когда являться с отчетом.
- От Ручьева внимания не дождешься, - поддержал Бекренев.
Но тут Николай Ильич совсем непоследовательно набросился на помощника:
- Не советую вам осуждать начальников.
До постановки на якорь он молчаливо и хмуро держался возле телеграфа.
Корабль три раза проскакивал вперед, за бочку, и, разумеется, эти досадные
неудачи нисколько не улучшили настроения.
"Кажется, за потопление лодки могли бы поставить к пирсу", - с сердцем
говорил себе Долганов; он отказался от ужина и пошел в душевую.
Невесело было за ужином и в кают-компании и в кубриках. Никто не мог
выйти на пирс, чтобы похвастать победой перед дружком с соседних кораблей,
расписать дело, как оно рисовалось, похвалить работавших на посту
сбрасывания бомб (корабельная радиогазета уже сообщила, что бомбы
приготовлялись в рекордные сроки). И даже Ковалев - комендор, которому
командир обещал увольнение в Мурманск, - видя угрюмые лица товарищей, не
пошел к старшему артиллеристу за увольнительной, а стал ревностно смазывать
трущиеся части орудия, хотя смазка держалась великолепно и ни одна капля
соленой воды не проникла к ним.
Но штурман Кулешов нарушил немой уговор. Он сказал, поглощая третий
стакан крепкого чая:
- Можно подумать - панихиду справляем. Хотя бы салют дали... Эх,
завидую подводникам. Вот где морское братство...

Четвертая глава

1

В этот самый час одинокий выстрел гулко разорвал воздух над Главной
базой. В проливе перед бонами вырос большой подводный корабль. Суетливый
буксирчик оттащил часть заграждения, и корабль торжественно вступил в ворота
гавани.
Стоя на высоком пригорке, Сенцов имел превосходную позицию для обзора
базы подводников. Ее здания, выстроенные "покоем", не закрывали двора в
узкой котловине, и Сенцов в прямых черных линиях угадал шеренги матросов,
строившихся для встречи. Он увидел, как под музыку оркестра, над начищенной
до блеска медью труб, поплыло красное знамя бригады, и черные линии
вытянулись змейкой. Пошли... Вот бы и ему со всей братской семьей прошагать
сейчас к пирсу, к которому уже приближается лодка Петрушенко. Даже со своего
дальнего поста наблюдения Сенцов легко нашел Петрушенко в группе офицеров и
матросов, высыпавших на палубу. На голову выше своих подчиненных, широкий,
массивный, он стоял у перископа.
Порыв ветра с воды донес к Сенцову визг поросенка (традиционного
подношения подводников своему счастливому в бою собрату), но тотчас его
заглушил торжественный марш. "Будет рапортовать командующему", - подумал
Сенцов. Представил себе мужественное и доброе лицо адмирала с застывшей у
козырька фуражки рукой, и тут только вспомнил, что идет выполнять спешное
поручение командующего. Он побежал в гору, ругая себя зевакой, любопытным