"Александр Ильич Зонин. Морское братство " - читать интересную книгу автора

высвободила свои почти бескровные, тонкие руки. Семен Семенович
распоряжался, будто Наташа приехала к нему, а Долганов и Сенцов были его
гостями.
- Умываться - на ту половину, а сейчас - с холоду - чайку. Николай,
позвони вестового, распорядись!
Николай Ильич, продолжая оставаться немым, шагнул от стола и нажал
кнопку.
Оправляясь от смущения, которое он как бы перенял у Долганова, Сенцов
тихо сказал приятелю:
- Мы вместе из Москвы приехали, а сегодня командующий приказал отвезти
к тебе Наталью Александровну и передать благодарность Военного совета за
операцию. Командующий приказал: завтра прибыть в штаб с представлениями на
ордена офицерам, старшинам и краснофлотцам. Сделаешь доклад в штабе.
Слышишь?
- Тебя в вату завернули, что ли? - мучась присутствием посторонних,
сердито сказал Долганов. - Невнятно говоришь. Постой, постой, потом
повторишь.
- Ты что, не рад, Николай?
- Я?!
Наташа продолжала стоять на месте, где Неделяев снял с нее пальто.
Семен Семенович о чем-то спрашивал ее, а она, не понимая, отвечала невпопад
и испуганными глазами смотрела на мужа. Он сердито отвечал Сенцову, который,
должно быть, оправдывался в том, что привез ее сюда. И вдруг Николай резко
повернулся к ней. Сейчас он скажет, чтобы она уезжала с корабля. Наташа
опустила ресницы и вдруг почувствовала, что взлетает. Ее рот оказался у
жесткой щеки Николая. Она инстинктивно нашла его губы, и пальцы сами собой
сплелись на шее мужа, и совсем не было стыдно, что на них смотрят.
- Ура! Ура! - закричал Неделяев.
- Серега, уйми его. Дай ему всю водку, что есть в шкафчике, - не
отрывая взгляда от глаз Наташи, сказал Долганов.
- Зачем же всю ему? - стараясь глядеть в сторону, возразил Сенцов. - Я
тоже не на молоке воспитан.
Наташа застенчиво высвободилась из объятий Николая Ильича, но руки ее,
шершавые от тяжелой работы в оккупации, он продолжал держать в своих и
подносил к губам. Наташа потянула его за собой к письменному столу, где под
стеклом лежали ее фотографии.
- Убери их, - улыбаясь, проговорила она. - Я тебя ревную к той Наташе.
Она была красивая.
- Что ты врешь, Наташка? - шепнул Долганов, взволнованный звуком ее
голоса. Все в Наташе было и знакомо и прекрасно ново, и ему казалось, что он
должен снова трудно завоевывать ее любовь.
- Ты разве отказываешься быть для меня той Наташей? - снова прошептал
Долганов.
Они уже не замечали товарищей, но вошел вестовой, начал расстилать
скатерть, расставлять посуду, и Долганову надо было распорядиться.
За столом Неделяев шумел и кричал Сенцову:
- Серега, смотри на первого миноносника! Что? Он спустил флаг, я тебе
говорю. Я - бобыль, перекати-поле, мне всюду трава растет. Что? Разве Ушаков
женился? Нахимов женился? Что?
Неделяев так надоел Долганову, что тот без церемоний предложил: