"Эдуард Павлович Зорин. Большое Гнездо ("Всеволод Большое Гнездо" #3) " - читать интересную книгу автора

- Сила силу перешибает. Нешто и впрямь лишился Рюрик разума?
- Сел высоко в Киеве и Вышград прибрал к себе. Речется старшим князем
на Руси, - спокойно заметил Ратьшич.
- О том, что речется, про то я ведаю, - сказал Всеволод.- Да
старейшинство ему не по плечу. Старший град на Руси нынче наш Владимир. И
по-иному не бывать.
- Про то и Давыд ему сказывал.
- Ну?
- Не внемлет князь добрым советам. Упрямится. А пуще всего подстрекает
его Роман.
Вошла Мария, приветливо улыбнулась Ратьшичу. Увидела на лавке
Святослава, ласково позвала:
- Иди ко мне, сыночек.
- Ступай, ступай, - поморщился Всеволод. Ратьшичу сказал:
- Вели кликнуть ко мне Словишу.
Мария с сыном на руках и Кузьма вышли. Всеволод в задумчивости сел к
столу.
Знал он, чуяло его сердце, что и после смерти Святослава не одумаются
князья. Но надеялся, что еще успеет свершить главное - привести к покорности
новгородский Боярский совет. И нынче за сказанным Ратьшичем видел большее.
Разрозненные ниточки сплетались в тугой узел - вот они, и в Киев протянулись
руки владыки Мартирия. Еще на прошлой неделе говорил ему вернувшийся из
Новгорода Словиша, что отрядил Боярский совет в Киев своего посла. Ехал
посол не один, а с крепкой охраной - знать, важная была у него грамотка.
Теперь грамотку ту Всеволод будто по буковкам читал: знал все, что в ней
написано: склонял владыка Рюрика к новой великой смуте, чтобы отвлечь
владимирского князя от давно задуманного - положить конец новгородской
вольнице. Не шибко умен Рюрик, на худость ума его и рассчитывал Всеволод,
деля между ним и Святославом киевское княжество; а нынче по худости же ума
прислушивается к сладким речам Мартирия...
Словиша не заставил себя долго ждать: явился перед князем, как всегда,
румяный, с улыбкой во все лицо, одетый в нарядный бархатный светлый кожух.
"Ишь ты красавец, да молод-то молод!" - с завистью подумал Всеволод,
разглядывая дружинника. Свои-то годы уходят, вон уж поседели виски от забот.
А у Словиши все впереди. Хоть и скудного он роду, а солнышко всем одинаково
светит: что князю, что холопу. Придет срок - зароют Всеволода в землю, а
почто жил?.. Почто жизней столь загубил, кому на пользу?
У Словиши нет перед собой загадок - все ему ясно, все как на ладони.
Живет - радуется, помрет - и нет его. А Всеволод после себя оставит не
просто память. Ежели был он не прав, вся жизнь поворотится по-иному; ежели
прав был, сохранят ли добытое сыновья и внуки? А ежели канет в безвестность,
то кому на радость или на горе вершил суд, казнил и миловал, хитрил и
изворачивался? Сам себя лишая сна и покоя, ни тела своего не щадил, ни
духа?.. Близок, близок час, но и в страхе перед божьим судом отступится ли
он от начатого? И покорностью ли, завещанной в святом писании, мягкостью ли,
ангельским ли терпением заслужит он потустороннюю райскую жизнь? Кто ведает,
кто придет и скажет ему: я знаю, выслушай меня и отбрось сомнения; и тогда
счастливы будут окружающие тебя, и сам ты будешь счастлив, и правда
восторжествует во всех пределах твоей земли?..
Кашлянул Словиша, переминаясь с одной ноги на другую, с тревогой