"Эдуард Павлович Зорин. Большое Гнездо ("Всеволод Большое Гнездо" #3) " - читать интересную книгу автора

боярин.
- Приходи еще, Веселица, - прощаясь, сказал он молодому купцу. - Авось
в другой раз повезет. Счастье переменчиво.
Но и в другой раз не повезло Веселице. И так раз от разу все меньше и
меньше оставалось в его скотницах добра; все больше и больше становилось
добра в скотницах у боярина.
Скоро совсем уж нечем стало купцу торговать. Поутихли на его дворе
пиры, нищие и те обходили стороной: что возьмешь у задолжавшего боярину
изгоя3?!
Настал день, когда и саму избу взял за долги Одноок, выгнал Веселицу.
- Прощай, купец, не поминай лихом. Отвернулось от тебя счастье - назад
не воротишь.
- Пустил ты меня по миру, отец мой, - грустно сказал Веселица и
отправился жаловаться на Одноока посаднику. Но посадник, хоть и был ему
молодой купец по душе, ничем не смог помочь. Только и присоветовал:
- Поклонись еще раз боярину. Может, смягчится, может, и оставит избу, а
по книгам выходит, что правда на его стороне...
Горд был Веселица, к боярину кланяться не пошел, а вырыл себе землянку
на окраине посада под берегом у Клязьмы и стал побираться с нищими у Золотых
ворот.
Видя бывшего удачливого купца грязного и в рубище, нищие потешались над
ним:
- А каково попировал, Веселица?
- Не кажной реке своим устьем в море впасть. Мелок ты на быстринке. Вот
тебя Одноок всего и вычерпал.
А по вечерам, деля добычу, били его и отбирали последние медяки. Плакал
Веселица ночами в своей землянке, копил в себе злобу. Хмурым сделался и
неразговорчивым.
Стали его нищие побаиваться. А после того, как погладил он суковатой
палкой одного из их собратьев, и вовсе перебрались из-под Золотых ворот
поближе к детинцу.
- Страхолюд, а не человек, - говорили про Веселицу в городе. Матери
пугали им своих детей: "Нишкните, не то позову Веселицу!", и дети испуганно
затихали.
Дочери богатых купцов, коих звал он, бывало, к себе на пиры, нынче,
проезжая мимо, глядели в другую сторону. Горько думал Веселица: "С высока
полета вскружилась голова. Ходил с перышком в хвосте, да выщипали". Никому
теперь он был не нужен.

2

Ночью отшумела над Клязьмой гроза. Лежа на рубище в своей землянке,
Веселица вздрагивал, просыпался и, крестясь, вглядывался в темноту.
Крупный дождь пробил верх землянки, и грязные потоки его, журча,
сбегали по откосу. Река внизу ворочалась и плескалась в берега, в кустах
шуршало и хлюпало.
Протянув руку, Веселица почувствовал, как она погрузилась во что-то
мягкое и теплое, лежавшее на рядне под самым его боком. Мягкое шевельнулось,
во тьме блеснули два зеленых глаза, послышалось уютное урчанье.
Перепугавшийся было Веселица облегченно вздохнул и вспомнил, как,