"Эдуард Павлович Зорин. Большое Гнездо ("Всеволод Большое Гнездо" #3) " - читать интересную книгу авторабоярин.
- Приходи еще, Веселица, - прощаясь, сказал он молодому купцу. - Авось в другой раз повезет. Счастье переменчиво. Но и в другой раз не повезло Веселице. И так раз от разу все меньше и меньше оставалось в его скотницах добра; все больше и больше становилось добра в скотницах у боярина. Скоро совсем уж нечем стало купцу торговать. Поутихли на его дворе пиры, нищие и те обходили стороной: что возьмешь у задолжавшего боярину изгоя3?! Настал день, когда и саму избу взял за долги Одноок, выгнал Веселицу. - Прощай, купец, не поминай лихом. Отвернулось от тебя счастье - назад не воротишь. - Пустил ты меня по миру, отец мой, - грустно сказал Веселица и отправился жаловаться на Одноока посаднику. Но посадник, хоть и был ему молодой купец по душе, ничем не смог помочь. Только и присоветовал: - Поклонись еще раз боярину. Может, смягчится, может, и оставит избу, а по книгам выходит, что правда на его стороне... Горд был Веселица, к боярину кланяться не пошел, а вырыл себе землянку на окраине посада под берегом у Клязьмы и стал побираться с нищими у Золотых ворот. Видя бывшего удачливого купца грязного и в рубище, нищие потешались над ним: - А каково попировал, Веселица? - Не кажной реке своим устьем в море впасть. Мелок ты на быстринке. Вот тебя Одноок всего и вычерпал. Веселица ночами в своей землянке, копил в себе злобу. Хмурым сделался и неразговорчивым. Стали его нищие побаиваться. А после того, как погладил он суковатой палкой одного из их собратьев, и вовсе перебрались из-под Золотых ворот поближе к детинцу. - Страхолюд, а не человек, - говорили про Веселицу в городе. Матери пугали им своих детей: "Нишкните, не то позову Веселицу!", и дети испуганно затихали. Дочери богатых купцов, коих звал он, бывало, к себе на пиры, нынче, проезжая мимо, глядели в другую сторону. Горько думал Веселица: "С высока полета вскружилась голова. Ходил с перышком в хвосте, да выщипали". Никому теперь он был не нужен. 2 Ночью отшумела над Клязьмой гроза. Лежа на рубище в своей землянке, Веселица вздрагивал, просыпался и, крестясь, вглядывался в темноту. Крупный дождь пробил верх землянки, и грязные потоки его, журча, сбегали по откосу. Река внизу ворочалась и плескалась в берега, в кустах шуршало и хлюпало. Протянув руку, Веселица почувствовал, как она погрузилась во что-то мягкое и теплое, лежавшее на рядне под самым его боком. Мягкое шевельнулось, во тьме блеснули два зеленых глаза, послышалось уютное урчанье. Перепугавшийся было Веселица облегченно вздохнул и вспомнил, как, |
|
|