"Дмитрий Зотиков. Особенности русской разведки в переходный период " - читать интересную книгу автора

флотилии единственный торпедный катер, который по невнимательности забыли
списать. Вот на него-то меня, с двумя бойцами, и командировали. Я, поначалу,
расстроился, а потом привык. С командиром, капитан-лейтенантом Лехой
Вакулевым, подружился. Стали ходить в море, патрулировать. Но, как на грех,
никого. Только браконьеры попадались. И вот через неделю повезло. Локаторы
поймали катер чеченцев. Со стороны Баку шел. Мы на крылья встали, сорок
узлов и за ним. Он тоже сорок держит. У нас, видно, как и у него, предел
скорости. Никак не подобраться поближе. Идем час, второй, бесполезно. Я
говорю командиру:
- Давай его торпедой догоним. Торпеда все же быстрей идет.
- Нельзя торпедой. Они все у нас учебные стоят, без заряда. Если
промахнемся, торпеда запас хода выработает и утонет. Тогда мне за потерю
имущества весь остаток жизни на этом катере служить. А я хочу на МРК (малый
ракетный корабль) перебраться старпомом.
- Уйдут ведь, гады! Леха, давай рискнем. Попадем в корпус ниже
ватерлинии. Они воды наберут и сами остановятся. Уговорил я на свою голову
командира. Пустили торпеду с левого борта и, конечно, промазали. Леха сразу
про бандитов забыл и за своей торпедой помчался. Через четверть часа догнали
ее. Она, оказывается, запас плавучести хороший имела. Не утонула. Подобрали
мы торпеду, оглянулись, а бандитский катер неподалеку болтается. У них
двигатель стуканул. Мы обрадовались такой удаче, и сразу пошли на абордаж.
Поймали десяток вахабитов, по катеру противника дали несколько очередей из
крупнокалиберного пулемета, и на базу.
Идти надо было часа три. Мы: я, Вакулев и старпом, сели в кают-компании
и стали отмечать первую победу. На флоте чем отмечают? Шилом, спиртом
по-нашему. Ну и доигрались. Дальнейший рассказ требует некоторых пояснений.
Есть такое понятие: военно-морской шик. Некий неписаный кодекс законов.
Согласно этому кодексу военный корабль должен не просто причаливать к пирсу,
а причаливать красиво, то есть подходить к базе на полной скорости, затем
глушить двигатели и, уже по инерции, причаливать. Вся фишка заключалась в
том, когда заглушить двигатели. Рано команду "Стоп, машины" подашь, до пирса
можешь не дойти. Поздно, в берег уйдешь. Поэтому во время швартовки на баке
стоит опытный мичман и показывает командиру, когда глушить двигатель. На
нашем катере эту функцию выполнял старпом.
К сожалению, в момент прихода на базу, старпом был в состоянии "ниже
ватерлинии" и выполнять свои обязанности никак не мог. Поэтому Леха назначил
крайним меня. Лучше бы мы шли пешком! И отвлекся-то я всего на одно
мгновение. Девчонки красивые на пляже городском возле базы загорали.
Поворачиваю затем голову в нужном направлении, смотрю - море кончилось.
Катер на полном ходу врезался в пирс и, получив пробоины не совместимые с
теорией борьбы за живучесть корабля, ушел в течение десяти минут на дно
Каспийского моря. Слава Богу, все живы остались. Даже вахабитов пленных
спасли. Мне после этого случая ребята прозвали адмиралом Нельсоном. Я когда
с катера вверх тормашками летел, глаз подбил. Полгода потом не видел.
Нас с Лехой хотели сразу отдать под трибунал. Ведь даже в годы Великой
Отечественной войны Каспийская флотилия не потеряла ни одного корабля! Но
потом скандал замяли. Дали рапорт наверх, что катер погиб в неравной схватке
с превосходящими военно-морскими силами республики Ичкерия. Леху Вакулева
списали на берег и назначили начальником гарнизонной гауптвахты. А меня
заставили уйти из армии. Вот такие дела, мужики.