"Игорь А.Зотиков. Я искал не птицу киви " - читать интересную книгу автора

молодой женщине, спускавшейся с крыльца, а парень пошёл к палисаднику перед
домом. "Бабушка!" - позвал парень по-русски. Через минуту ко мне подошла
плотная, крестьянского вида и неопределённого возраста женщина.
"Здравствуйте", - насторожённо сказала она, вытирая руки о передник.
"Здравствуйте!" - И я стал быстро говорить о том, что я узнал об этом
городке и мне очень захотелось посмотреть на него, что я всего месяц с
небольшим как из Москвы и через четыре месяца возвращаюсь обратно в СССР.
- О господи, да что же мы стоим-то тут, пожалуйте в хату! - запричитала
женщина. - Лена, к нам гости из Москвы! - крикнула она кому-то громко, и мы
войти в то, что она звала хатой. Я увидел большую кухню с широким столом у
окна, покрытым обыкновенной "московской" клеёнкой. Женщина, не переставая
говорить, повела меня дальше. А дальше была большая, заставленная диванами,
стульями, тумбочками и кадушками с цветами комната. И кругом какие-то
подушечки и белые самодельные кружевные салфеточки и покрывала.
- Я Надежда... Зовите меня Надежда! - И она с гордостью принялась
рассказывать мне, как в 1976 году они с мужем оформили все документы и целый
месяц провели на родине, в городке Шахты, рядом с Донецком. Там они жили до
войны, а потом были угнаны в Германию и оттуда попали в США.
- Ванюшка! Принеси коробку конфет, которую мне подарили на прощание, -
и через минуту усатый американец Ванюшка уже осторожно нёс затёртую от
частых показов коробку. Коробку дешёвых облитых шоколадом конфет. А Надежда
уже расщедрившись предлагала мне попробовать настоящих русских конфет:
- Они только подсохли немного с семьдесят шестого года, но всё равно
вкусные.
- Нет, спасибо, я не хочу. А хотите, я вам подарю кусок московского
туалетного мыла? - сказал я вдруг, поддавшись настроению Надежды и Ванюшки,
который осторожно заворачивал конфеты в пластик. Я принёс из машины ещё не
початый, в фирменной упаковке, кусок мыла. Надежда взяла его, понюхала.
Сказала: "Хорошо пахнет", - и передала Ванюшке. Тот тоже долго нюхал:
"Хорошо пахнет, лучше, чем здешнее!"
- Хотите кушать? Я могу угостить вас настоящим украинским борщом... -
сказала вдруг Надежда... Конечно, я согласился, и появились большие русские
глубокие тарелки, горшок со сметаной, чеснок. Пришёл к столу и Ваня, а за
ним и его мать, Лена, дочь Надежды. Я ел и рассказывал о том, что ещё три
года назад я обещал приехать сюда девушке Нине из Ганновера. Она говорила,
что у неё здесь, "в хате по-над горой", живёт бабушка.
- Так я же и есть её бабушка! Совпадение показалось невероятным. Вот
так встретить на улице первого попавшегося - и прямо в точку: брат той
Нины-Нэнси. Я с трудом верил самому себе, а они, по-моему, перестали даже
верить, как-то сразу охладели, а потом Лена сказала суховато:
- А хотите поговорить с Ниной, она сейчас живёт с мужем в Северной
Каролине и не работает?
Каково же было их изумление, и моё тоже, когда уже через минуту я
разговаривал с Ниной. После этого все сомнения рассеялись. Привели из сада и
мужа Лены. Он, правда, ни слова не понимал по-русски, но откликался на имя
Вова. "Он у нас хороший, - говорила Надежда. - Хороший муж, хороший отец для
Вани и Нины. И в церковь с нами ходит. Он ведь принял православную религию,
и мы ему дали новое имя Владимир, а не какое-нибудь там ихное". Американец
Вова понимал, что говорят о нем, и улыбался.
Но я уже чувствовал, что пора ехать дальше.