"Борис Зотов. По следам золотого идола (Приключенческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Ветер доносит с берега сложный, щекочущий запах смолы, набухшего в
воде дерева и еще чего-то химического. Рядом останавливается группа
туристов.
- Справа от вас - величественная панорама одного из крупнейших
лесообрабатывающих комбинатов, - через микрофон вещает экскурсовод, - вот
эти сооружения, мимо которых мы сейчас проплываем, построены недавно. Это
комплекс для очистки сточной воды. С вводом его в эксплуатацию загрязнению
реки навеки положен конец. Анализы показывают, что сбрасываемая вода ничем
не отличается от речной.
Тут я заметил, что шеф-повар резко повернулась от кормовых перил.
Легко по крутой железной лесенке взлетела к нам. Сегодня она была особенно
хороша: волосы, обычно рассыпанные небрежно по плечам, были стянуты узлом
на макушке, и выделялась длинная, нежная, чуть тронутая загаром шея.
- Что же вы спите, как барбосы, - принялась она тормошить членов
фирмы, - вы только посмотрите, какая дикая, нетронутая красота кругом!
Действительно, чем дальше продвигались мы на север, тем мощнее,
полноводнее становилась река, вбирая в себя многочисленные притоки. Берега
отодвинулись от теплохода; стали чаще появляться поросшие лесом
острова-останцы. Сизо-стальная грудь Двины выпукло блестела, и в скупых
лучах нежаркого солнца с пронзительной ясностью далеко-далеко
просматривались голубые зубчатые леса правого, низменного берега.
Подошел Андрей, взглянул на часы.
- По течению мы делаем тридцать километров в час, следовательно, скоро
будем выгружаться.
Аспирант угадал. Вскоре наш теплоход, издав низкий протяжный звук,
стал подваливать к пристани. Матросы, почти такие же зеленые юнцы, как мы,
со сверхъестественной серьезностью на лицах неловко набрасывали причальные
канаты. Мы сошли по ребристым сходням на берег и сбросили в кучу мешки.
Заведующий перевозками, в коротковатых дрянцовых импортных джинсиках,
поскакал собирать информацию. Вернулся он, против обыкновения, мгновенно,
на ходу весело декламируя:
- "Пусть лежит у вас на сердце тень, песнь моя не понравится вам:
засвистит она, словно кистень, по пустым головам!"
- Юмор у тебя, отец, - мрачно сказал Сашка, - экспромт или домашняя
заготовка?
- Серые кроты! Это же стихи выдающегося поэта Скитальца!
- Выдающихся стихов много, а я один. Что с катером? Плохо?
- С катером хорошо. Без катера плохо. Будет только завтра утром. Жаль.
Тут и езды осталось - рукой подать!
Здесь, на Севере, дни удивительно длинные. Стрелка часов показывала
поздний вечер, а солнце стояло еще высоко в небе, когда мы начали разбивать
лагерь в полукилометре от плавучей пристани. Натянули четырехместную
палатку. Вершинина поставила рядом свою, японскую.
Потянуло дымом костра. Я настроил приемник на какую-то веселую волну.
Тонус поднялся, дело пошло быстрей. Улучив момент, я сбежал вниз по
галечному косогору, быстро разделся и бросился в воду. Против ожидания, она
оказалась теплой - градусов двадцать, не меньше. Я плыл старинными
саженками, с наслаждением шлепая ладонями по упругой поверхности Двины.
Эх, до чего же жизнь хороша! Если бы еще поменьше комаров, не надо
никаких Сочи! Никаких Гагр!