"Ефим Зозуля. Письмо Муреля (Глава из сатирического романа)" - читать интересную книгу автора

Е. ЗОЗУЛЯ

ПИСЬМО МУРЕЛЯ

Глава из сатирического романа
"Мастерская Человеков"


Дорогой Капелов, я исполнил вашу просьбу. Я наблюдал прохожих в центре
города Москвы в трудовой полдень, многих из них записал и подробный доклад
отправил к вам. Не знаю, получили ли вы? Я писал вам о том, что нервность
проглядывает у многих. За двадцать минут наблюдения на Петровке прошли три
человека, которые разговаривали сами с собой. Один из них был высокий, с
портфелем. Он говорил самому себе речь и при этом энергично жестикулировал
свободной рукой. Трудно сказать, что его обуревало: грандиозный план,
реорганизация, борьба с кем-нибудь, или это был обиженный - из типа тех
малонаходчивых людей, которые ответы на выдвинутые против них упреки или
обвинения блестяще произносят через несколько часов или через несколько
дней, но зато уже очень остроумно и убедительно? Жаль только, что
произносить их приходится самому себе, так как слушать их больше некому.
Кстати сказать, в Москве это обычное явление: люди очень загружены,
"держать ответ" . приходится очень часто, и люди часто лопочут всякую
чепуху, но уже зато потом, оставаясь наедине или шагая по улице,
придумывают удивительно остроумные и правильные ответы. Вот почему
разговаривающих с собою можно часто видеть на улицах Москвы.
Затем я писал вам о том, как небрежно ходят в Москве, как часто
толкаются и, вместо извинений, обжигают друг друга уничтожающими взглядами.
Я писал вам об огромном количестве людей с уязвленными самолюбиями, о
раздражительности, происходящей от спешки и тесноты, о нетипичности
московских фигур, одежд и лиц, о том, например, что скуластый человек с
большим ртом и вздернутым носом может оказаться очень знающим, интересно и
глубоко мыслящим, подлинно интеллектуальным и передовым человеком - в то
время как человек с "породистым" лицом, большими глазами, длинными ногтями
и десятками других признаков "высокого" происхождения может оказаться
насквозь невежественным и "побитым" по элементарному знанию жизни любым
пионером.
О многом другом писал я вам, но особенно я остановился на нескольких
отрицательных фигурах. Первую из них я назвал шакалом. Я его легко узнал на
улице. Это был коротковатый чистенький человек. Все на нем было приятно
пригнано: все на месте и все вполне соответствовало "эпохе": ботинки
почищены, но не так, чтобы это отдавало снобизмом, - чуть-чуть они все-таки
были запачканы, чтобы видно было, что человек не очень думает о блеске на
них. Его френчик точно в таком же "стиле": очень пригнан, перешит не без
щегольства, но пуговица у воротника отстегнута (маленькая лихость,
допустимая для ответственного работника). Волосы были у него причесаны, но
один клок молодо и "буйно" свисал на лоб. Это тоже допустимо и даже до
известной степени "полагается". Лицо молодое. Глаза голубые, открытые, как
будто смелые и как будто честные. И кому придет в голову, что это самая
неуловимая гнуснейшая разновидность самых безжалостных паразитов, с
которыми жестоко борются советская власть и коммунистичеcкая партия. Он не