"Борис Зубавин. Июньским воскресным днем " - читать интересную книгу автора - Откуда он мог бить?
- Наверно, с елки, товарищ капитан, больше неоткуда. Да, вероятно, так оно и было. Только с елки "он" мог видеть нас. Значит, немцы забрались в кусты раньше, чем мы. Они посадили на елку "кукушку" и просматривали почти все наше расположение. Мало того, что мы, отсиживаясь в оврагах, видели не дальше своего носа, немцы контролировали даже и эти овраги. На КП меня встретили тревожные, вопросительные взгляды Халдея, Макарова, Шубного. Впрочем, Халдей смотрел на меня не столько тревожно, сколько осуждающе. Это меня еще больше разозлило. - Ну, нечего глаза таращить! - набросился я на Шубного. - Вызывай Сомова и Огнева. - "Кама", "Кама", - испуганно забубнил Шубный, сопя от усердия. - Давай девятнадцатого, одиннадцатый будет говорить. "Дон"... Двадцать второй... одиннадцатый на проводе... - Слушайте внимательно, - сказал я. - У тебя, Огнев, слева, у тебя, Сомов, справа в кустах три елки. Сшибить с вершин все сучки. - Пулеметом? - с хрипотцой спросил Сомов. - Ты что, спал, что ли? - Спал. - С добрым утром, - весело поздравил его Огнев. - Действуйте. - Есть, - ответили они в один голос. Ударили станковые пулеметы. Я вышел из блиндажа. С елок осыпался лапник. Деревья оголялись на глазах. Вдруг вся макушка одной из елок, самой Это сделал, конечно, Огнев - самый лучший пулеметчик роты. - Все, - с удовлетворением заметил Иван Пономаренко, стоявший рядом со мной. - Теперь не тильки зозуле, а и горобцу причипиться нема за шо. Я вернулся в блиндаж. Шубный имел привычку подключаться к коммутатору батальона и слушать, о чем разговаривает штаб с командирами других рот, какие поступают распоряжения с КП батальона. Почти бессменно сидя у телефона, Шубный был самым осведомленным человеком в батальонных делах. Сейчас он тоже подслушивал и доверительно прошептал мне: - Про вас разговаривают. Я взял трубку. Разговаривал командир батальона подполковник Фельдман - маленький, толстый, резкий и очень храбрый человек - со своим заместителем Станковичем, который находился в третьей роте. - Так вот, - говорил Фельдман, - если успеешь, побывай у него и обязательно передай этому обормоту от моего имени, что, если он вздумает снова без моего разрешения идти в разведку, я сниму его с должности командира роты. Послышался смех Станковича, потом он сказал: - Ладно, я с ним поговору. Покраснев, я положил трубку на стол. - Выключись к чертовой матери! Нечего подслушивать чужие разговоры. Завели моду висеть на чужих проводах, сплетни собирать. Где Халдей? - Я здесь, - отозвался тот, выходя из дальнего угла блиндажа. - Нажаловались, Никита Петрович? |
|
|