"Алексей Зубко. Волхв-самозванец " - читать интересную книгу автора

Время медленно, неощутимо, но неотвратимо скользит по своему руслу,
проложенному из бескрайнего вчера в бесконечное завтра.
Так и не заставив себя подремать, я решил по крайней мере перекусить.
Сам процесс поглощения пищи преисполнен магического символизма бытия.
Победа над голодом подобна победе над жестоким противником.
Или ты его, или... То, что произойдет после, во втором случае, тебя
уже не будет волновать ни в малейшей степени. Мертвым мирские проблемы до
лампочки, или что там по ту сторону бытия?
Отложив недоеденный ломоть хлеба, я смахнул с кольчуги крошки и
направился к мосту.
Ураган тряхнул головой и вопросительно заржал.
- Тихо, тихо, - успокоил я его. - Все хорошо. Я пройдусь немного,
мышцы разомну.
Мои шаги гулким эхом пронеслись над рекой, едва я ступил на бревна
Калинового моста.
Испуганная жаба сломя голову прыгнула в реку, оставив расходящиеся по
поверхности круги, относимые ленивым течением.
Зашелестели камыши.
Я напряг зрение, пытаясь рассмотреть происходящее. Может, Чудо-Юдо
сбился с пути и ломится напрямик? Ан нет! Мелькнуло белесое тело русалки,
обвитое руками водяного. Не разжимая объятий, они выбрались; на берег и
поспешили в ближайшие заросли ивняка.
- Удачи вам, - прошептал я вслед водяной паре и поднял взор вверх, к
безликому диску луны.
Пора бы моему супротивнику появиться, не всю же ночь мне здесь
торчать.
Дойдя до противоположного берега, я медленно пошел обратно, стараясь
наступать на каждое бревно не больше и не меньше одного раза, считая при
этом шаги.
- Раз шажок, два шажок...
Где-то далеко залаяла собака, ее брехню подхватили другие и разнесли
по всему краю.
- Двенадцатый шажок, тринадцатый...
Бревно под моей ногой слегка просело. Наверное, подгнило?
- Тридцать седьмой шажок...
Выпрыгнула рыбина и вновь ушла вглубь.
- Сорок первый... второй... третий...
Да что же Чудо-Юдо не едет!? Всю ночь мне его ждать, что ли?
Пятьдесят шестой шажок. И наконец последний - пятьдесят седьмой. Все
бревна пересчитаны.
Чтобы чем-то отвлечься, я принялся расчесывать гриву моего коня.
Но то ли из-за моего нервного состояния, то ли из-за врожденной
лохматости Урагана мое начинание, вопреки стараниям, не принесло
сколь-нибудь заметного результата. Грива как торчала во все стороны, так и
осталась торчать. Плюнув, я засунул щетку в седельную сумку и вернулся на
мост.
Секунда цепляется за секунду, минута за минуту, время едва ползет.
Меня охватила дикая зевота, и, чтобы унять ее, я зачерпнул воды и
умылся.
Полегчало.